После сканирования исправлены только те ошибки, которые были выделены программой Word. Полная вычитка текста не производилась (по возможности будет сделана позже).
Уоллис Бадж
ЕГИПЕТСКАЯ РЕЛИГИЯ
ПРЕДСТАВЛЕНИЯ ЕГИПТЯН
О ЗАГРОБНОЙ ЖИЗНИ
© Составление Ассоциация «Новый Акрополь» Киев, 1996
© Перевод, примечание и указатели Издательство «Новый Акрополь». Москва, 1996
От издательства
Египет – это греческое название страны Кем, что в переводе означает «загадка, тайна». И тайной окутано все, что связано с этой древней землей. Уже два века продолжается научное изучение древнеегипетской цивилизации, но до сих пор исследователи не пришли к единому мнению даже относительно ее возраста. Одни ученые ориентируются на хронологию, введенную египетским жрецом Манефоном, и говорят о шести тысячах лет. Другие опираются на древние традиции, частично сохранившиеся в мифологии и литературе, и называют дату 70 тысяч лет. В нашей стране востоковедение и египтология в частности достигли значительных успехов и дали много известных имен. Но некоторые страницы мировой науки о Египте до сих пор остаются закрытыми для российского читателя. Это относится и к книгам выдающегося египтолога Э. А. Уоллиса Баджа.
Эрнест Альфред Уоллис Бадж (1857–1934) родился в Корнуолле, на юго-западе Великобритании, изучал ассирийскую и древнееврейскую историю и культуру С1885 года он работал хранителем в отделе ассирийских и египетских древностей Британского музея, проводил раскопки в Эфиопии, Месопотамии, Судане, Египте. Перу У. Баджа принадлежат книги «Боги Египта», «Египетский Судан», «Нил», «Литература древних египтян», «По Нилу и Тигру», «Египетская религия», «Египетская магия», «Книга Мертвых», «Египетский язык» и многие другие. Он разработал оригинальную систему транскрипции египетского языка, несколько отличающуюся от общепринятой эрмановской, легшей в основу современной научной традиции. Мы старались сохранить авторское написание имен и названий, по возможности приводя в примечаниях современный вариант.
Жизнь У. Баджа полна интереснейших приключений и удивительных находок. Ловкий и удачливый «охотник за черепами», легко обводивший вокруг пальца всю египетскую Службу древностей; английский служащий, участвующий в вывозе исторических и культурных ценностей из Египта; энергичный археолог, пытающийся «спасти то, что можно спасти» из египетских древностей от разграбления и уничтожения самими египтянами; выдающийся ученый-ориенталист, удостоившийся за свои труды дворянского звания... Трудно поверить, что все это относится к одному человеку.
Для Баджа Египет– не просто древнейшая цивилизация, оставившая после себя гигантские пирамиды и развалины храмов. Много сил он отдал тому, чтобы попытаться проникнуть в суть его религии, мифологии, традиции.
Во все времена обращение к Египту – загадочной и таинственной стране, колыбели культуры и мудрости – означало возвращение к истокам, к тому, что дает новые силы, вдохновение. Надеемся, что эта книга поможет нашим читателям открыть для себя новый, неизведанный доселе мир.
Сэру Джону Эвансу,
кавалеру ордена Бани 2-й степени,
доктору гражданского права, члену
королевского общества, и проч., и проч., с
глубокой благодарностью
за дружескую помощь и поддержку.
ПРЕДИСЛОВИЕ
Цель этой книги – кратко рассказать читателю об основных воззрениях и верованиях древних египтян, касающихся воскресения и жизни после смерти и целиком почерпнутых из оригинальных египетских источников. Египетская литература, затрагивающая эти вопросы, весьма обширна. Как и следовало ожидать, собранные вместе памятники различных периодов охватывают несколько тысячелетий, и временами очень трудно примирить доктрины и верования авторов различных периодов. До сих пор не найдено систематизированного свода учений о воскресении и загробной жизни, и нет оснований надеяться, что он когда-либо будет обнаружен, ибо египтянам даже и в голову не приходила мысль написать труд подобного рода. Сложность нашего предмета усугубляется еще и тем, что разные люди, жившие в разных местах в разное время, не могли одинаково представлять себе то, что, в конце концов, всегда относится к области веры. Поэтому маловероятно, чтобы какая-то коллегия жрецов, пусть даже самая могущественная, могла сформулировать систему верований, которую приняли бы по всему Египту и духовенство, и простые люди и которую переписывали бы писцы как окончательный и наиболее авторитетный труд по египетской эсхатологии. Кроме того, сама структура древнеегипетского письма делает невозможным написание на нем работ собственно философского и метафизического характера. Однако, несмотря на эти трудности, оказалось возможным собрать большое количество важной информации по этому предмету из погребальных и культовых текстов, дошедших до нас. Большая их часть касается бессмертия, той важнейшей, центральной идеи, которая существовала в неизменном виде на протяжении тысячелетий и составляла ось всей религиозной и общественной жизни древних египтян. С первого и до последнего дня главной заботой каждого египтянина была жизнь за порогом смерти. Он думал о том, чтобы в скале для него была вырублена гробница, чтобы она была обеспечена всей необходимой погребальной утварью, каждая деталь которой регламентировалась традицией, вбирала в себя лучшие помыслы человека и большую часть его мирских благ, постоянно напоминала ему о времени, когда его мумифицированное тело понесут к «вечному обиталищу» в известняковом плато или холме.
Основным источником информации о древнеегипетской доктрине воскресения и посмертной жизни является для нас, конечно же, большое собрание религиозных текстов, известное под общим названием «Книги Мертвых»*. Различные редакции этих замечательных сочинений охватывают период более чем в пять тысяч лет. В них отражены не только сокровенные верования, возвышенные идеалы и благородные устремления образованных египтян, но также и религиозные суеверия и детское благоговение перед амулетами, магическими обрядами и чарами, которые они, возможно, унаследовали от своих додинастических предков* и считали неотъемлемой частью пути к спасению. Многие отрывки и ссылки в «Книге Мертвых» до сих пор остаются неясными. В некоторых местах переводчик неизбежно столкнется с трудностями, пытаясь воспроизвести определенные ключевые слова на каком-либо из современных европейских языков. Однако нельзя утверждать, что текст «Книги Мертвых» совершенно недостоверен, ибо члены царских родов, жрецы, писцы, не говоря уже о простом народе, не размножали бы длинные и дорогостоящие свитки и искуснейшие художники не иллюстрировали бы их, если бы эти тексты не имели для них значения и не были бы необходимы для подготовки к жизни в загробном мире. Находки последних лет привели к открытию ценных текстов, которые прояснили много темных мест. И можно надеяться, что ошибки, сделанные при переводах египетских папирусов сегодня, будут исправлены завтра. Несмотря на все трудности, как текстуальные, так и грамматические, из священных текстов древних египтян сейчас известно достаточно, чтобы с уверенностью сказать, что уже шесть тысяч лет назад они обладали такой религией и кодексом морали, которые, будучи очищены от искажений и наслоений, займут не последнее место в наследии величайших народов мира.
Э. А. Уоллис Бадж
21 августа 1899 г.
Лондон
Глава I
ВЕРА ВО ВСЕМОГУЩЕСТВО БОГА
Изучая древнеегипетские религиозные тексты, читатель может убедиться, что египтяне верили в Единого Бога, самосущего, бессмертного, невидимого, вечного, всезнающего, всемогущего, непостижимого, творца неба, земли и подземного мира, создателя моря и суши, мужчин и женщин, животных и птиц, рыб и пресмыкающихся, деревьев и растений, а также бестелесных существ – вестников, исполняющих его волю и слово. Именно эту часть их воззрений следует признать основополагающей и поместить в начале первой главы нашего краткого описания основных религиозных представлений Египта, ибо на ней базировались его религия и теология в целом. Надо также отметить, что, как бы далеко в прошлое мы ни углублялись при изучении египетских текстов, вряд ли мы когда-нибудь дойдем до той эпохи, когда этого замечательного верования не существовало. Однако верно и то, что в Египте были распространены и политеистические идеи и верования, которые в определенные исторические периоды развивались до такой степени, что соседние народы и даже чужеземцы были введены в заблуждение и считали египтян политеистами и идолопоклонниками. Но, несмотря на все подобные отступления от обязательных обрядов, высокая идея Единого Бога никогда не терялась из виду. Напротив, она воспроизводится в религиозной литературе всех исторических периодов. Никто не может теперь сказать, как возникла эта замечательная черта египетской религии. Нет никаких доказательств того, что ее, как утверждают некоторые, принесли в Египет переселенцы с Востока или что она, как думают другие, зародилась среди коренных жителей, обитавших в долине Нила несколько десятков тысячелетий тому назад. Мы знаем только, что она существовала уже в такие далекие времена, что бесполезно измерять годами эпохи, минувшие с тех пор, когда эта идея возникла и утвердилась в сознании людей. И вряд ли мы когда-нибудь узнаем здесь что-то более определенное.
Но, хотя мы ничего не знаем о том, когда возникла вера во всемогущего Единого Бога, надписи сообщают нам, что это Существо называли словом, которое можно передать как Нетер и его изображали в виде секиры (вероятно, каменной) с длинной деревянной рукояткой. Цветные иероглифические изображения показывают, что секира прикреплялась к ручке кожаными ремнями или веревками и, судя по внешнему виду, была грозным оружием в умелых и сильных руках. Недавно появилась теория, согласно которой на этих рисунках изображена палка с привязанным к ее верхнему концу цветным лоскутом ткани. Но вряд ли эта теория найдет приверженцев среди археологов. Линии, пересекающие обух, изображают веревку или кожаные ремни и указывают на то, что секира была изготовлена из хрупкого камня, который легко мог расколоться. На рисунках эпохи последних династий металлическая секира заменила каменную, и, поскольку новый материал был более прочным, его не нужно было дополнительно закреплять. Самым могущественным человеком в доисторические времена был тот, кто имел лучшее оружие и умел им пользоваться с наибольшим эффектом. Когда герой многочисленных битв уходил на вечный покой, его собственное или подобное оружие хоронили вместе с ним, чтобы и в мире ином он мог успешно сражаться. Самый могущественный человек имел самую большую секиру, и она, таким образом, стала символом сильнейшего. По вечерам у костра из уст в уста передавались истории о его славных деяниях, и с течением времени такой человек переходил из ранга героя в ранг бога. Одновременно и секира – символ героя – становилась символом бога. В те далекие времена, на заре египетской цивилизации, предмет, который я определил как секиру, мог иметь и некоторые другие значения, но даже если и так, представление об этом было утеряно задолго до появления первых династий в этой стране.
Переходя к рассмотрению значения имени Бога, Петер, мы видим, что по этому вопросу между египтологами существует большое расхождение во мнениях. Некоторые исследователи обращают внимание на то, что эквивалент этого слова существует в коптском языке в форме Нути, и, поскольку этот язык является диалектом древнеегипетского, они пытаются определить значение слова нетер, отыскивая в коптском языке корень, от которого оно могло быть образовано. Но все эти попытки оказались безрезультатными, так как слово пути не происходит от коптского корня, а является эквивалентом египетского нетер и было заимствовано переводчиками Священных Писаний для обозначения понятий «Бог», «Господь». Коптский корень номти никоим образом не может быть связан с нути. Попытки доказать, что они родственны, предпринимались исключительно с целью помочь в объяснении основных положений египетской религии, пользуясь параллелями из санскрита и других арийских языков. Вполне вероятно, что слово нетер означает «сила», «мощь» и т. п., но это лишь некоторые из его производных. Чтобы определить наиболее вероятное его значение, нам придется обратиться к иероглифическим надписям. Известный французский египтолог Э. Руже* связывает имя Бога Нетер с другим словом нетер – «возрождение», «возобновление». В соответствии с этим, по-видимому, можно считать, что основной в концепции Бога была идея о Существе, обладающем способностью постоянно возрождаться, или, другими словами, «Самосущем». Доктор Г. Бругш* лишь отчасти разделяет этот взгляд, ибо он определяет нетер как «активную силу, которая вновь и вновь воспроизводит и творит сущее, которая всему дает новую жизнь и возвращает молодость». Безусловно, найти адекватное слово для обозначения понятия нетер невозможно, поэтому в английском языке эквивалентом ему могут быть «самосущность» и «обладание силой бесконечно возобновлять жизнь» вместе взятые. Г. Масперо* справедливо борется с попытками перевести слово нетер (муж. р.) или нетерит (жен. р.) как «сильный»: «Уверены ли вы, что выражения „город нетерит" и „рука нетери",.. переводимые как „сильный город" и „сильная рука", дают нам первичное значение слова нетер? Когда кто-то из нас говорит „божественная музыка", „божественное поэтическое произведение", „божественный вкус персика" или „божественная красота женщины", то [слово] „божественный" является лишь гиперболой, и было бы ошибкой полагать, что первоначально оно означало „изысканный, совершенный", на том только основании, что перечисленные выражения можно понимать как „совершенная музыка", „совершенное поэтическое произведение", „совершенный вкус персика" и „совершенная красота женщины". Так же и в египетском языке „город, нетерит" обозначает „божественный город", а „рука нетери" – „божественная рука". Слово нетери используется как метафора, как и [слово] „божественный" в нашем языке, и нет нужды приписывать ему исходное значение „сильный", как и [слову] „божественный" – исходное значение „совершенный"». Возможно, конечно, что слово нетер имело еще какое-то значение, которое было утеряно. Но, как нам представляется, главное отличие Бога от его посланников и творений состоит в том, что Он – Существо самосущее и бессмертное, в то время как они таковыми не являются.
Это положение будут оспаривать те, кто утверждает, что древние египтяне с их идеей Бога находились на том же уровне, что и племена и народы, относительно недалеко ушедшие от полуживотного состояния. Они скажут, что такие возвышенные понятия, как самосущность и бессмертие, являются достоянием народов, достигших высокой ступени развития цивилизации. Подобное заблуждение действительно может возникнуть при первом знакомстве с Египтом. Ведь мы ничего не знаем о представлениях египтян о Боге в те времена, когда они еще не умели возводить монументальные сооружения, которые, как мы знаем, они возводили, в те времена, когда еще не существовало той религии, той цивилизации, той сложной социальной системы, о каких нам известно из позднейших их сочинений. Возможно, в далекие доисторические времена воззрения египтян на Бога и загробную жизнь мало чем отличались от представлений ныне существующих диких племен, с которыми их сравнивают. Первобытный бог был неотъемлемым атрибутом семьи, и его судьба была связана с судьбой семьи. Бог города считался его правителем, и горожане не забывали обеспечивать бога всем, что приличествовало его рангу и положению, точно так же, как они обеспечивали всем необходимым самих себя. Фактически бог города был центром общественных структур этого города, и каждый житель автоматически наследовал определенные обязанности по отношению к нему, пренебрежение которыми влекло за собой установленные наказания и взыскания. Интересная особенность египетской религии заключается в том, что изначальная идея городского бога постоянно дает о себе знать, и поэтому полупримитивные представления о Боге соседствуют в ней с самыми возвышенными, что и лежит в основе легенд о богах, обладающих всеми атрибутами мужчин и женщин. На этом полупримитивном уровне египтянин был не лучше и не хуже, чем любой другой человек той же стадии цивилизованности, но он выделяется среди других народов своей способностью развиваться и создавать такие концепции Бога и будущей жизни, которые считаются специфическим достоянием культурных народов нашего времени.
Теперь рассмотрим, как слово нетер, обозначавшее Бога, употреблялось в религиозных текстах и сочинениях, содержащих моральные предписания. В тексте Унаса*, фараона, правившего около 3300 г. до н. э., мы находим следующий отрывок: «Что послано твоим ка*, приходит к тебе; что послано твоим отцом, приходит к тебе; что послано Ра, приходит к тебе и входит в свиту твоего Ра. Ты чист, твои кости – боги и богини небес, ты существуешь рядом с Богом, ты не связан, ты идешь к своей душе, ибо всякое злое слово (или вещь), написанное во имя Унаса, уже стерлись». В тексте Тета*, в отрывках, относящихся к месту в восточной части неба, «где боги родили себя, где родилось порожденное ими и где они возобновляют свою молодость», об этом правителе говорится: «Тета поднимается в образе звезды... он взвешивает слова (или судит дела) и, смотри, Бог внимает тому, что он говорит». В другом месте этого же текста читаем: «Смотри, Тета достиг небесных высот и существа хенмемет* увидели его; ладья Семкетет знает его, и Тета есть тот, кто плывет в ней. Ладья Манчет* призывает его, и Тета есть тот, кто остановил ее. Тета увидел тело свое в ладье Семкетет, он знает урей*, находящийся в ладье Манчет, и Бог позвал его по имени... и взял его к Ра. Еще один отрывок: «Ты принял образ (или атрибут) Бога и в тот же час стал великим перед богами». О Пепи I*, правившем около 3000 г. до н. э., говорится: «Пепи есть Бог, сын Бога»2.
В этих отрывках упоминается о верховном Существе иного мира, Существе, имеющем власть призывать Ра и добиваться того, чтобы умерший правитель был благо склонно принят Ра, богом Солнца, являвшимся олицетворением и символом Бога. Можно, конечно, утверждать, что здесь слово нетер относится к Осирису, но в подобных текстах об этом боге не было принято говорить таким образом. Но даже если допустить, что речь идет об Осирисе, то это означает, что ему приписывались и сила Бога, и то положение по отношению к Ра и умершим, которое подобает высшему Существу. В двух последних цитатах слово «Бог» можно читать как «бог», но фараон, имеющий образ и атрибуты безымянного бога – это бессмыслица; и, пока Пепи не становится сыном Бога, то почтение, с каким пишет о нем автор текста, кажется просто нелепым.
Переходя от религиозных текстов к произведениям, содержащим моральные предписания, мы видим, что сочинения древнеегипетских мудрецов в значительной мере проливают свет на их представления о Боге. Здесь прежде всего следует назвать «Поучения Какемна»* и «Поучения Птах-хетепа»*, записанные около 3000 г. до н. э. К сожалению, самые древние из имеющихся у нас копий датируются не ранее, чем 2500 г. до н. э., но это никоим образом не влияет на наши доводы. Цель этих «поучений» – вести и направлять молодых людей к исполнению долга по отношению к Богу и обществу, в котором они жили. Справедливости ради следует отметить, что читатель напрасно будет искать в них советы, даваемые в подобных книгах более позднего периода. Но как произведения, призванные указывать «все обязанности человека» молодым людям той эпохи, когда Большая пирамида была еще относительно новым сооружением, эти «поучения» очень интересны. Представления о Боге, которые имел Птах-хетеп, иллюстрируются следующими отрывками:
«Ты не станешь пугать ни мужчину, ни женщину, ибо это противно Богу; и, если какой-нибудь человек скажет, что будет жить этим, Он заставит его желать хлеба».
«Что же касается высокородных людей, обладающих богатством богов, они могут действовать по своему разумению и делать с собой все, что им нравится; и даже ничего не делать, если такова их воля. Простым жестом руки высокородный делает то, чего человечество (или человек) не может достичь; но так как вкушение хлеба согласно Божественному замыслу, этому нельзя противоречить».
«Если ты имеешь землю для обработки – работай на поле, которое Бог дал тебе; вместо того чтобы наполнять свой рот тем, что принадлежит соседям твоим, лучше устраши того, кто имеет владения [чтобы он отдал тебе сам]».
«Если ты унизил себя, служа достойному человеку, твой поступок будет угоден Богу».
«Если желаешь быть мудрым – сделай так, чтобы сын твой был угоден Богу».
«Удовлетвори зависящих от тебя настолько, на сколько сможешь; так должны делать те, к кому благосклонен Бог».
«Если тебя не уважали, а ты стал великим; если ты был беден, а стал богат; и если стал ты правителем города – не будь жестокосерден из-за своего успеха, ибо ты стал лишь хранителем того, что дано Богом».
«То, что угодно Богу, – есть послушание; непослушание Бог ненавидит».
9. «Воистину, хороший сын – дар Бога».
То же представление о Боге, но более развернутое, мы можем найти в «Афоризмах Хенсу-хетепа», составленных, вероятно, во времена XVIII династии. Это сочинение детально изучалось многими выдающимися египтологами, и, несмотря на значительные расхождения в трактовке некоторых деталей и грамматических тонкостей, общий смысл изречений вполне ясен. В качестве иллюстрации употребления слова нетер из этого сочинения выбраны следующие фрагменты:
«Бог возвеличивает имя свое».
«Дом Божий ненавидит многословие. Возноси с любящим сердцем все тайные молитвы. Он исполнит твои дела, и услышит то, что ты говоришь, и примет твои подношения».
«Бог рассудит правильно».
«Когда делаешь подношения своему Богу, берегись того, что не угодно ему. Узри своим оком замыслы его и посвяти себя прославлению имени его. Он дает души миллионам образов и того, кто славит его, он возвеличивает».
«Если мать твоя воздевает руки к Богу, он услышит мольбы ее [и осудит тебя]».
«Предай себя Богу и блюди себя ежедневно для Бога».
Хотя эти отрывки доказывают существование у египтян возвышенной идеи о высшем Существе, мы все же не находим в них ни одного титула или эпитета, относящегося к нему. Поэтому обратимся к прекрасным гимнам и религиозным размышлениям, составляющим очень важную часть «Книги Мертвых». Но прежде чем их привести, следует упомянуть о нетеру, то есть существах или сущностях, некоторым образом разделяющих природу и свойства Бога и обычно называвшихся «богами». Древние народы, имевшие контакты с египтянами, неправильно понимали природу этих существ, что можно также сказать и о ряде современных западных авторов. Изучая этих «богов» более внимательно, мы приходим к выводу, что они представляют собой просто образы, проявления, периоды существования или атрибуты одного бога – бога, который, как следует помнить, будучи Ра, богом Солнца, является олицетворением и символом Бога. Тем не менее, именно поклонение нетеру стало основанием для обвинения египтян в «примитивном идолопоклонстве» и представления их как народа, находящегося на низком интеллектуальном уровне – уровне развития диких племен. Нет сомнений в том, что с самых ранних времен одной из важнейших тенденций египетской религии была направленность к монотеизму. Это стремление прослеживается во всех значительных текстах, вплоть до самых поздних. Несомненно и то, что какая-то разновидность политеизма издревле существовала в Египте рядом с монотеизмом. И бесполезно сейчас, при нашем уровне знаний пытаться определить, что из них возникло раньше. По Тайлу*, религия Египта с самого начала была политеистической, но развивалась в двух противоположных направлениях: в одном количество богов увеличивалось за счет добавления местных богов, а в другом египтяне все больше и больше приближались к монотеизму. Доктор Видеман* считает, что в египетской религии можно различить три основных элемента:
солярный монотеизм, когда один Бог, творец Все ленной, проявляет свою силу в основном через солнце и его воздействие;
культ возобновляющихся сил природы, выражающийся в поклонении итифаллическим богам, богиням плодородия, животным и различным божествам растительности;
антропоморфные представления о божестве, чья жизнь на том и этом свете была образцом идеальной человеческой жизни; таким божеством был, конечно, Осирис.
Но, к сожалению, все имеющиеся в нашем распоряжении тексты относятся к периоду более позднему, чем тот, когда зарождалась египетская религия. Поэтому, как утверждает доктор Видеман, все эти элементы там смешаны и дополнены многочисленными инородными вставками, так что невозможно установить, какой из них старше. Нельзя найти лучшего примера смешения различных идей о боге и Боге в одном тексте, чем «Исповедь Отрицания» в Главе CXXV «Книги Мертвых». В древнейших из известных нам копий умерший говорит: «Я не хулил Бога» (1.38), – и несколькими строками ниже добавляет: «Я не презирал бога, живущего в моем городе» (1.42). По-видимому, здесь мы сталкиваемся с двумя различными слоями верований, более древний из которых представлен ссылкой на «бога города», возвращающей нас во времена, когда у египтян господствовал примитивный уклад жизни. Если предположить, что Бог, упоминаемый в 38-й строке, это Осирис, то, следовательно, его считали существом, отличным от бога города и настолько значительным, что ему посвящена одна из строк «Исповеди». Египтяне не видели никакого противоречия в упоминании «богов» рядом с Богом, которого нельзя не отождествить с Верховным Существом и Творцом мира; вследствие этого их идеи и верования были неверно поняты, а для некоторых авторов даже стали предметом насмешек. Что, например, может быть глупее, чем такие описания верований египтян: «Кто не знает, о Волюсий из Вифинии, обо всяких чудищах, которых Египет в своем слепом безрассудстве обожествляет? Одни поклоняются крокодилу, другие трепещут перед ибисом, наглотавшимся змей. Образ священной обезьяны блистает золотом там, где магические звуки доносятся из разбитого пополам Мемнона и где погребены в руинах древние Стовратные Фивы. В одном месте Египта почитают морскую рыбу, в другом – речную; там целые города поклоняются псу, Диане же – никто. Нечестивым считается повредить или грызть лук-порей и черный лук. О святые народы, чьи боги растут в их садах! Они не употребляют в пищу мясо животных, имеющих шерсть; считается преступлением убить козленка, но человеческое мясо есть дозволено».
Эпитеты, которыми египтяне награждали своих богов, являются ценными свидетельствами их представлений о Боге. Мы уже говорили, что «боги» – это лишь образы, проявления, периоды существования Ра, бога Солнца, который сам был олицетворением и символом Бога. Смысл этих эпитетов показывает, что их относили только к «богам», ибо они представляли некоторые свойства или атрибуты, приписываемые Богу при обращении к нему. Возьмем, к примеру, эпитеты, относящиеся к Хапи, богу Нила. Прекрасный гимн этому богу начинается так:
«Поклоняюсь тебе, о Хапи! Ты приходишь на эту землю, приходишь с миром, даруя Египту жизнь, о ты, скрытый, направляющий мрак, когда такова твоя воля. Ты наводняешь поля, сотворенные Ра, ты даешь жизнь всем животным; ты позволяешь земле пить не переставая; ты нисходишь стезей с небес, ты – друг пище и питью; ты даешь зерно и делаешь так, чтобы всякое обработанное место процветало, о Птах!.. Если бы ты был повергнут на небе, все боги упали бы головой вниз и род человеческий погиб бы. Ты делаешь так, чтобы вся земля была вскрыта (или вспахана) скотом, а правитель и крестьянин могли отдохнуть... Его нрав (или образ) есть образ Хнему*; когда он освещает землю, приходит радость, ибо все люди счастливы; и могущественный человек (?) получает пищу свою, и всякий зуб имеет пищу свою».
После прославления Хапи за все, что он делает для людей и животных и для трав, растущих на благо людей, в тексте говорится:
«Его невозможно изваять из камня, его не увидишь в скульптурах, на которые люди возлагают объединенные Короны Юга и Севера*, украшенные уреями; никакие труды и подношения не могут быть посвящены ему; и нельзя заставить его выйти из своего тайного убежища.
Место, где он живет, неизвестно; его нельзя найти в расписанных святилищах; не существует жилища, которое могло бы вместить его, и ты не можешь постичь образ его в сердце своем».
Сначала отметим, что к Хапи обращаются с именами Птаха и Хнему не потому, что автор считает этих трех богов одним и тем же, а потому, что Хапи, обеспечивая Египет водой, стал, подобно Птаху и Хнему, богом-творцом*. Далее утверждается, что невозможно изобразить его в каком-либо образе или даже представить себе его облик, ибо он неизвестен, его жилище невозможно найти и ничто не может вместить его. Но в действительности несколько картин и скульптур, изображающих Хапи, сохранились, и мы знаем, что его обычно представляли в образе двух богов: у одного на голове был стебель папируса, а у второго – лотоса*; первый был богом Нила в южном его течении, а второй – в северном. В другом случае его изобразили в виде большого мужчины с женским бюстом. Вполне понятно, что эпитеты, приведенные нами, давались ему лишь как образу Бога. В другом гимне, широко известном во времена XVIII и XIX династий, Хапи назван «Единственным» и говорится, что он сотворил себя; а так как дальше в тексте его отождествляют с Ра, эпитеты бога Солнца относятся и к нему. Доктор Г. Бругш выбрал из текстов всех периодов большое количество эпитетов, которыми египтяне наделяют богов. Они явно показывают, что идеи и верования египтян, касающиеся Бога, были почти идентичны еврейским и мусульманским представлениям более позднего времени. Вот что мы увидим, если классифицируем все эти эпитеты:
«Бог Один и Единственный, и никто другой с Ним не существует; Бог Единственный, Который все сотворил».
«Бог есть дух, скрытый дух, дух духов, великий дух египтян, божественный дух».
«Бог изначален, и Он существовал сначала, существовал издревле, когда ничего другого не было. Он существовал, когда ничего другого не существовало, и то, что есть, Он сотворил после Своего появления. Он – отец начал».
«Бог – Вечен; Он вечен и бесконечен; и пребудет вовеки; Он существовал неисчислимые века, и будет пребывать вовеки».
«Бог есть сокрытое Существо, и ни один человек не знает Его образ. Ни один человек не может искать Его облик; Он скрыт от богов и людей, и Он – тайна для Своих творений».
«Ни один человек не знает, как познать Его. Имя Его остается сокровенным; Имя Его – тайна для детей Его. Имена Его бесчисленны, они различны, и никто не знает число их».
«Бог есть истина; Он живет истиной, и Он питается ею. Он – Царь истины, Он опирается на истину, Он создал истину, и Он вершит ее во всем мире».
«Бог есть жизнь, и лишь через Него человек живет. Бог дает жизнь человеку, и Он вдыхает дыхание жизни в ноздри его».
«Бог есть отец и мать, отец отцов и мать матерей. Он рождает, но не был рожден; Он творит, но не был сотворен; Он родил Себя и сотворил Себя. Он создает, но не был создан; Он – создатель Своего образа и ваятель Своего тела».
«Бог Сам есть существование, Он живет во всем и живет надо всем. Он пребывает, не увеличиваясь и не уменьшаясь. Он умножает Себя миллионы раз, и Он имеет множество образов и множество членов».
«Бог сотворил вселенную и все сущее в ней; Он – творец всего сущего в мире, того, что было, того, что есть, и того, что будет. Он – Творец мира, и Он – Тот, кто придал ему форму руками Своими прежде, чем было какое-либо начало; Он его утвердил тем, что от Него изошло. Он – Творец небес и земли, Творец небес, земли и глубин; Творец небес, земли и глубин, и вод, и гор. Бог распростер небеса и основал землю. То, что сердце Его замыслило, – сразу сбылось, и, когда Он говорит, слово Его сбывается и пребудет вовеки».
«Бог есть отец богов и отец отцов всех божеств; Он заставил Свой голос звучать – и появились божества, и боги стали существовать после того, как Он заговорил устами Своими. Он создал людей и изваял богов. Он есть великий Мастер, изначальный Гончар, который сотворил людей и богов руками Своими, и Он изваял людей и богов на гончарном круге».
«Небеса покоятся на голове Его, и земля служит опорой Его ногам, небо скрывает дух Его, земля скрывает образ Его, и подземный мир заключает в себе тайну Его. Его тело – как воздух, небо покоится на голове Его, и новое русло [Нила] содержит образ Его».
«Бог милостив к тем, кто Его почитает, и слышит того, кто призывает Его. Он защищает слабого от сильного и слышит плач закованного в цепи. Он – судья между сильным и слабым. Он знает того, кто знает Его; Он награждает того, кто служит Ему, и защищает того, кто следует за Ним».
Теперь рассмотрим зримый облик, олицетворение и символ Бога, то есть бога Солнца Ра, которому в Египте поклонялись еще в доисторические времена. Согласно египетским текстам, были времена, когда не существовало ни неба, ни земли, когда не было ничего, кроме безграничных изначальных вод, окутанных густой тьмой. В этом состоянии изначальные воды пребывали очень долго, хотя в них были сокрыты семена всего, что появилось потом в этом мире, и сам мир. Наконец дух изначальных вод почувствовал желание творить и, когда он произнес слово, мир сразу же воплотился в образе, уже существовавшем в сознании духа до того, как он произнес слово, ставшее причиной сотворения мира. Следующим этапом творения было создание семени, или яйца, из которого появился Ра, бог Солнца, в чьем сияющем образе была воплощена всемогущая сила божественного духа.
Такова примерная схема сотворения мира в изложении доктора Г. Бругша. Интересно, что данное им описание очень схоже с тем, что приводится в одной из глав «Папируса Неси Амсу»*, хранящегося в Британском музее В третьей части папируса есть отрывок, единственная цель которого – поражение Апепа*, великого врага Ра В нем мы находим две версии сотворения земли и всего сущего. Бог Неб-ер-чер*, от лица которого идет рассказ, говорит:
«Я развил развитие развитии Я развил себя в образе развитии бога Хепера*, которые развивались в начале всех времен. Я развился с развитиями бога Хепера; я развивался развитием развития – то есть проявлялся из изначальной материи, которую я создал, я проявлялся из изначальной материи. Имя мое – Аусарес (Осирис), семя изначальной материи Я целиком свершил волю мою на этой земле, я распростер и исполнил ее, я укрепил ее рукою своею. Я был один, ибо ничто не было рождено; и тогда я не породил из себя ни Шу, ни Тефнут. Я произнес имя свое, как слово силы, своими устами, – и я сразу развил себя Я развил себя через формы развитии бога Хепера и я проявился из первобытной материи, которая развивала множество развитии от начала времен. Ничто не существовало тогда на этой земле, и я сотворил все. Не было никого, кто творил бы со мной в те времена Я создал все развития там посредством божественной Души, которую сотворил там и которая оставалась бездеятельной в пучине вод Я не нашел там места, где встать Но в сердце своем я был сильным и создал опору себе, и создал все, что было сотворено Я был один Я создал опору сердцу своему (или воле) и создал множество существ, которые развивались подобно развитию бога Хепера, и их потомство появилось из развитии их рождений. Я породил из себя богов Шу и Тефнут и, будучи Одним, я стал Тремя: они вышли из меня и стали существовать на этой земле... Шу и Тефнут породили Себа* и Нут, а Нут породила Осириса, Хора-хент-ан-маа*, Сета, Исиду и Нефтиду в одних родах».
СОТВОРЕНИЕ
Бог Ну* поднимается из изначальных вод и держит на руках
ладью Ра, бога Солнца, которого сопровождают многочисленные
божества В верхней части рисунка находится область подземного
мира, который ограничен телом Осириса, на чьей голове стоит
богиня Нут, протянув руки, чтобы принять солнечный диск
Сам факт одновременного существования двух версий в этой интереснейшей главе доказывает, что это сочинение гораздо древнее, чем папирус, на котором оно записано; и различные толкования, содержащиеся в каждой из версий, подтверждают, что египетские писцы не очень хорошо понимали, что они писали. Можно сказать, что эта версия космогонии не является полной, поскольку не объясняет происхождения богов, не принадлежащих к циклу Осириса. Это замечание справедливо, но в данном случае мы лишь хотели обратить внимание на то, что Ра, бог Солнца, развился из изначальной пучины вод благодаря богу Хепера, произнесшему для этого свое имя. Великие космические боги, такие, как Птах и Хнему, о которых мы будем говорить позже, относятся к другому кругу религиозных представлений, и космогония, где они играют основную роль, полностью отлична от приведенной выше. Попутно заметим, что бог, чьи слова мы только что процитировали, объявляет, что он развил себя в образе Хепера, что его имя Осирис, «изначальная материя изначальной материи», и. следовательно, Осирис идентичен Хепера с точки зрения своего развития и новых рождений. Слово хеперу, переведенное как «развитие», дословно означает «вращение», а слово паут, «изначальная материя», обозначает «вещество, материал», из которого все создано. В обеих версиях сказано, что мужчины и женщины появились из слез, f капающих из «Ока» Хепера, то есть из Солнца, о котором бог говорит: «Я заставил его занять место на моем лике, и оно управляло всей землей».
Мы увидели, как Ра стал зримым образом и символом Бога и творцом мира и всего сущего в нем. Теперь рассмотрим его положение по отношению к умершим. . Во времена IV династии (около 3700 г. до н. э.)* Ра считали великим небесным богом и царем всех богов, божественных существ и блаженных умерших, пребывающих на небесах. Судьба блаженных на небесах решалась Ра, и из всех богов только Осирис мог требовать, покровительства для своих последователей; подношения, которые умерший готовил для Ра, передавались ему Осирисом. Возможно, некогда главным чаянием египтянина была надежда на то, что он может не только стать «Богом, сыном Бога» как приемный сын, но что Ра действительно станет ему отцом. Ибо в тексте Пепи I , говорится: «Пепи есть сын Ра, который любит его; и он выходит и возносится на небо. Ра породил Пепи; и он выходит и возносится на небо. Ра зачал Пепи; и он выходит и возносится на небо. Ра дал жизнь Пепи; и он выходит и возносится на небо». Эти идеи по существу оставались неизменными с древнейших и до позднейших времен, а Ра сохранял свое положение великого главы сонмов богов, несмотря на возвышение Амена* и попытки так называемых «поклонников Диска» сделать Атена* верховным богом Египта. Ниже приведены характерные образцы гимнов Ра, взятые из самых древних копий фиванского варианта «Книги Мертвых».
I. Из «Папируса Ани»:
«Поклоняюсь тебе, о ты, кто пришел как Хепера, Хепера, творец богов. Ты восходишь, и сияешь, и делаешь так, чтобы было светло в твоей матери Нут (т. е. на небе. – У. Б.). Ты – коронованный царь богов. Твоя мать Нут выказывает тебе почтение обеими своими руками. Страна Ману (т. е. земля, где солнце заходит. – У. Б.) радостно принимает тебя, и богиня Маат обнимает тебя и утром и вечером. Приветствую вас, все боги Храма Души, взвешивающие небо и землю на весах, приносящие в изобилии божественную пищу! Приветствую тебя, Татунен*, ты Единственный, ты Творец людей и Создатель сущности богов юга и севера, запада и востока! Придите и приветствуйте Ра, владыку неба и Творца богов, и прославляйте его в его прекрасном образе утром, когда он приходит в своей божественной ладье.
О Ра, обитающие в высях и обитающие в пучинах поклоняются тебе. Бог Тот и богиня Маат определили для тебя [твой путь] на каждый день. Твой враг Змей был предан огню, и змей-демон Себау был низвергнут вниз головой; руки его закованы в цепи, и ты отсек его ноги; и сыновья бессильного мятежа никогда больше не восстанут против тебя. Храм Древнейшего справляет праздник, и голос тех, кто радуется, раздается в могущественной обители. Боги ликуют, созерцая твой восход, о Ра, когда твои лучи насыщают мир светом. Могущество священного бога приходит и достигает даже земли Ману; рождаясь, он делает землю сияющей каждый день; он путешествует к тому месту, где был вчера».
II. Из «Папируса Хунефера»:
«Поклоняюсь тебе, о ты, сущий как Ра, когда ты восходишь, и как Тему*, когда ты заходишь. Ты восходишь, ты восходишь, ты сияешь, ты сияешь, о ты, коронованный царь богов. Ты – владыка неба, ты – владыка земли; ты – творец тех, кто пребывает в вышине, тех, кто пребывает в глубинах. Ты – Единственный Бог, который появился в начале времен. Ты сотворил землю, ты сотворил человека и ты сотворил водную пучину неба, ты создал образ Хапи (т. е. Нил. – У. Б.), ты сотворил великую бездну и даровал жизнь всему сущему в ней. Ты собрал вместе горы, ты создал человечество и диких зверей полей, ты сотворил небо и землю. Будь славен ты, которого богиня Маат обнимает и утром и вечером. Ты путешествуешь по небу с сердцем, исполненным радости, и великая глубина небес вмещает ее. Змей-демон Нак побежден, и руки его отрезаны. Ладья Сектет* ловит благоприятные ветры, и радуется сердце обитающего в святилище.
Ты – коронованный правитель небес и ты – Единственный [наделенный всей властью], появляющийся на небе. Ра есть тот, кто правдив голосом. Приветствую тебя, божественная молодость, ты – наследник постоянства, ты – Саморожденный! Приветствую тебя, даровавшего себе рождение! Приветствую тебя, Единственный; ты – могущественное существо с бесчисленными образами и обликами. Ты – царь мира, правитель Анну (Гелиополя*. – У. Б.), владыка вечности и повелитель постоянства. Сонм богов радуется, когда ты восходишь и плывешь по небу, о ты, поднимающийся в ладье Сектет.
Поклоняюсь тебе, о Амен-Ра, ты, кто опирается на Маат. Ты проходишь небом, и каждое лицо видит тебя. Ты становишься великим, когда твое Величие возрастает и твои лучи на лицах у всех. Ты непознаваемый, и никакой язык не может описать твой облик, только ты сам [можешь это]. Ты Единственный... Люди восхваляют тебя твоим именем и присягают тобой, ибо ты – владыка над ними. Ты слушаешь ушами своими и видишь глазами своими. Миллионы лет прошли над миром. Я не могу назвать числа тех, через которые ты прошел. Сердце твое назначило день счастья во имя твое – „Путник". Ты путешествуешь и проходишь через невыразимые пространства [и требуются] миллионы и сотни тысяч лет [чтобы их пройти]; ты проходишь через них с миром и пролагаешь путь свой через водную пучину к месту, которое любишь; ты делаешь это в одно мгновение, а потом опускаешься, заканчивая часы».
III. Из «Папируса Ани».
Это прекрасное сочинение – отчасти гимн, отчасти молитва – представляет для нас исключительный интерес.
«Слава тебе, Диск, ты владыка лучей, поднимающийся над горизонтом изо дня в день! Освети лучами своего света лицо Осириса Ани*, правдивого голосом*; ибо он поет тебе хвалебные гимны на заре и благодаря ему ты заходишь вечером со словами поклонения. Пусть душа Ани взойдет с тобой на небеса; пусть он взойдет на ладью Матет. Пусть он придет в гавань в ладье Сектет и пусть он проложит себе путь на небе среди звезд, никогда не ведающих покоя.
Осирис Ани, будучи в мире и славе, восхваляет своего владыку, владыку вечности, говоря: „Слава тебе, о Херу-хути* (Хармачис. – У. Б.), который есть бог Хепера, создавший себя; когда ты поднимаешься над горизонтом и рассыпаешь лучи своего света на земли Севера и Юга, ты прекрасен, да, прекрасен, и все боги радуются, увидев тебя, царя небес. Богиня Небт-Уннут покоится на твоей голове, и ее уреи Юга и Севера лежат на челе твоем; она заняла свое место впереди тебя. Бог Тот стоит на носу твоей ладьи, чтобы уничтожить полностью всех врагов твоих. Находящиеся в Туате* (подземном мире. –У. Б.) выходят, чтобы встретить тебя, и преклоняются перед тобой, видя твой прекрасный образ. И я предстал пред тобой, чтобы быть с тобой и видеть твой Диск каждый день. Да не буду я заключен [в гробницу] и да не буду я отвращен, да будут члены моего тела созданы вновь, когда я увижу красоту твою, как это [происходит] со всеми, кого ты любишь, ибо я один из тех, кто поклонялся тебе на земле. Дозволь прийти в землю вечности, дозволь прийти в землю постоянства, ибо, о мой владыка, ты сам предопределил это для меня.
Слава тебе, о ты, восходящий как Ра на горизонте; тебе, который опирается на Маат. Ты плывешь по небу, и каждое лицо видит тебя и путь твой, ибо ты был сокрыт от их взоров. Ты показываешься на восходе и вечером изо дня в день. Ладья Сектет, в которой Величие твое, продвигается мощно; лучи твои на [всех] лицах; красные и желтые лучи твои не могут быть познаны и сияющие лучи твои не могут быть описаны словами. Земли богов и восточные земли Пунта увидеть легче, чем измерить то, что сокрыто [в тебе]. Ты один и сам проявляешь себя, [когда] появляешься над Ну. Дозволь мне прийти, когда ты приходишь; позволь мне не останавливаться [и идти вперед], как и твое Величие не останавливается даже на мгновение, ибо широкими шагами ты в одно мгновение проходишь такие пространства, для преодоления которых [человеку] нужно сотни и тысячи и даже миллионы лет; ты [это] совершаешь, а потом опускаешься, чтобы отдохнуть. Ты определяешь конец часам ночи и исчисляешь их, именно ты; ты заканчиваешь их в назначенное тобой время, и земля становится светлой. Ты предстаешь пред творением своим в облике Ра; ты восходишь на горизонте"
Осирис, писец Ани, возносит тебе свое восхваление, когда ты сияешь; и когда ты поднимаешься на заре, он кричит, радуясь твоему рождению, и говорит:
„Ты коронован величием красоты своей; ты создаешь свои члены, продвигаясь вперед, и рождаешь их безболезненно в образе Ра, пока ты поднимаешься в небесные высоты. Дозволь мне прийти на небо, которое вечно, и на гору, где обитают возлюбленные тобой. Дозволь мне присоединиться к этим сияющим существам, святым и совершенным, которые пребывают в подземном мире; дозволь мне прийти с ними и увидеть красоту твою, когда ты сияешь вечером и уходишь к матери своей Нут. Ты находишь свое место на западе, и мои руки восхваляют [тебя], когда ты заходишь, как живое существо. Ты – вечный творец, и почитают тебя [таковым, когда] ты заходишь на небесах. Я отдал тебе мое сердце без колебаний, о ты, который сильнее богов".
Гимн восхваления тебе, о ты, восходящий, как в золоте, и наполняющий мир светом в день рождения своего. Мать рождает тебя, и в тот же час ты бросаешь свет на стезю Диска [своего], о ты, великий Свет, сияющий в небесах. Ты даешь процветание поколениям людей, разливая Нил, и приносишь радость во все земли, и во все города, и во все храмы. Ты славен сиянием своим, и ты сделал своего КА (то есть двойника. – У. Б.) сильным божественной пищей, о ты, великий своими победами, ты – Сила Сил, сделавшая свой трон сильным против злых демонов, ты – славный в своем Величии в ладье Сектет и еще более' могучий – в ладье Атет*!»
Эту подборку уместно завершить коротким гимном, который, относясь к более поздней эпохе, в сжатой форме воспроизводит суть длинных гимнов XVIII династии (около 1700-1400 г. до н. э.)*:
«Поклоняюсь тебе, о ты, прославленное Существо, ты, наделенный [всей властью]. О Тему-Хармачис, когда ты поднимаешься над небесным горизонтом, крики радости восходят к тебе из уст всех народов. О ты, прекрасное Существо, ты обновляешь себя в свое время в образе Диска внутри матери своей Хатхор*; и повсюду каждое сердце ликует при твоем восходе. Области Севера и Юга приходят к тебе с почтением и взывают к тебе при твоем восходе на небесном горизонте. Ты освещаешь две эти земли лучами бирюзового света. Приветствую тебя, Ра, ты – Ра-Хармачис, божественный человек-дитя, наследник вечности, самозачатый и саморожденный, царь земли, правитель подземного мира, правитель областей Аукерта* (т. е. подземного мира. – У. Б.)! Ты вышел из воды, ты произошел от бога Ну, который хранит тебя и управляет твоими членами. Приветствую тебя, бог жизни, ты – владыка любви, все люди живут, когда ты сияешь; ты – коронованный царь богов. Богиня Нут почитает тебя и богиня Маат объемлет тебя беспрестанно. Следующие за тобой воспевают тебя с радостью и преклоняют к земле чело свое, встречая тебя. Ты – владыка неба, ты – владыка земли, ты – царь Справедливости и Истины, ты – владыка вечности, ты – правитель постоянства, ты – государь всех богов, ты – бог жизни, ты – творец вечности, ты – создатель неба, на котором ты утвердился прочно. Девятка богов радуется, когда ты восходишь, земля радуется, увидя лучи твои; и люди, долго бывшие мертвыми, приходят с криками радости, чтобы видеть красоту твою, каждый день. Ты проходишь ежедневно небо и землю, и мать твоя Нут дает тебе силу каждый день. Ты проходишь через небесные высоты, и сердце твое исполнено радостью, и глубины небесные вмещают ее. Змей-демон поражен, руки его отсечены, и нож рассек его суставы. Ра живет в прекрасной Маат. Ладья Сектет приближается и входит в гавань; Юг и Север, Запад и Восток славят тебя, о ты, изначальная сущность земли, которая появилась по своей воле. Исида и Нефтида приветствуют тебя, они поют тебе песни радости, когда ты поднимаешься в ладье, они защищают тебя своими руками. Души Востока следуют за тобой; души Запада славят тебя. Ты – правитель всех богов, и сердце твое исполнено радости в твоем святилище, ибо Змей-демон Нак предан огню, и сердце твое пребудет в радости вовек».
Приняв во внимание приведенные выше соображения, а также отрывки религиозных текстов различных периодов и процитированные гимны, читатель может сам судить о взглядах древних египтян на Всемогущего Бога и о его зримом образе и символе Ра, боге Солнца. Египтологи по-разному трактуют отдельные отрывки, но согласны в главном. Изучая факты, нельзя до конца понять, отличались ли религиозные представления доисторических египтян от идей образованного жреца из Мемфиса эпохи II династии или от взглядов почитателей Тему, или Атума, бога Заходящего Солнца, во времена IV династии. Составители религиозных текстов всех периодов сохранили в них множество суеверий и примитивных верований, хорошо зная, что те были продуктом воображения их первобытных или полупервобытных предков. Но они делали это не потому, что сами верили в них или думали, что другие будут верить, а потому, что уважали унаследованную ими традицию. Последователи всех великих мировых религий никогда полностью не отказывались от предрассудков своих предков. То, что было истиной для людей прошлого, является, хотя бы отчасти, истиной и для ныне живущих. На Востоке идеи, верования и традиции считаются тем священнее, чем они древнее, но это не мешает развитию высоких моральных и духовных концепций, и среди них необходимо упомянуть древнеегипетскую идею Единого, самопорожденного и самосущего Бога.
Глава II
ОСИРИС, БОГ ВОСКРЕСЕНИЯ
Во все известные нам периоды истории Египта жители этой страны верили в божественное происхождение Осириса, в то, что он был изувечен силами зла и претерпел смерть, после долгой борьбы с этими силами восстал из мертвых, сделавшись царем подземного мира и судьей умерших. Но, раз он победил смерть, значит, и другие праведные тоже могут победить ее. Египтяне вознесли Осириса на небеса так высоко, что он стал равен Ра, богу Солнца (а иногда и выше его) и приписывали ему атрибуты Бога. Как бы далеко мы ни углублялись в прошлое, мы находим, что подобный взгляд на Осириса был, по-видимому, общепринят и известен всем читателям религиозных текстов В древнейших погребальных текстах Осирису приписывается то же положение среди других богов, что и в позднейших копиях «Книги Мертвых» Первые авторы древних иероглифических погребальных текстов и их поздние редакторы были уверены в том, что история об Осирисе известна всем, и никто из них, насколько мы знаем, не счел нужным записать связный рассказ о жизни и земных страданиях этого бога. Если когда-либо они и делали это, то до нас эти рассказы не дошли. Уже во времена V династии Осирис и боги его цикла или группы занимали особое место в сочинениях, призванных помочь умершим. Каменные монументы и другие памятники, принадлежащие еще более ранним периодам истории Египта, свидетельствуют о наличии у египтян той эпохи обрядов, связанных с историей Осириса, известной нам из источников более позднего времени. В нашем распоряжении имеется связное изложение рассказа об Осирисе, хотя и написанное не в Египте, но содержащее множество фактов, свидетельствующих о том, что автор черпал информацию из египетских источников. Я имею в виду сочинение «Об Исиде и Осирисе» греческого писателя Плутарха*, жившего в середине первого века нашей эры. К сожалению, Плутарх отождествляет некоторых египетских богов с греческими и вводит в текст многочисленные утверждения, являющиеся плодом его собственного воображения или следствием неточной информации. Перевод этого текста, выполненный С. Сквайром, гласит:
«Рея, говорят, вступила в тайную связь с Сатурном, но связь эта была открыта Солнцем, который проклял ее, объявив, что „ни в одном из месяцев года не будет она разрешена от бремени". Однако Меркурий*, тоже влюбленный в богиню, в награду за ее благосклонность к нему стал играть в шашки с Луной и каждый раз выигрывал одну семидесятую часть ее света. Эти части, сложенные вместе, составили пять дней, которые он и добавил к тремстам шестидесяти дням прежнего года. Дни эти египтяне до сих пор называют эпактом (эпагоменой), или „дополнительными", и считают днями рождения богов. Говорят, что в первый из тех дней родился ОСИРИС и в момент его прихода в мир некий голос возвестил, что „родился властелин всей земли". Иногда об этом рассказывают иначе: будто бы некий Памилес, неся воду из храма Юпитера в Фивах, услышал голос, повелевший ему провозглашать повсюду, что „родился добрый и великий царь Осирис". Сатурн, узнав об этом, вверил ему воспитание ребенка, и в память об этом событии впоследствии был учрежден праздник Памилий, очень похожий на Фаллифории или Приапеи* греков. На второй день родился АРОУЭРИС, которого некоторые зовут Аполлоном, а другие – Ором Старшим. На третий день пришел в мир ТИФОН, но он не родился как положено, в свое время, а вышел из бока матери, через рану, которую нанес ей. На четвертый день в болотах Египта родилась ИСИДА, а в последний – НЕФТИДА, которую одни зовут Телевте, или Афродита, а другие – Нике. Что же касается их отцов, то говорят, что первые двое были зачаты Солнцем, Исида – Меркурием, а Тифон и Нефтида – Сатурном. В связи с этим третий из „дополнительных дней", считавшийся днем рождения Тифона, цари Египта считали неудачным и потому не занимались в этот день делами и не принимали воды и пищи до наступления вечера.
Говорят еще, что Тифон взял в жены Нефтиду, а Исида и Осирис, влекомые взаимной привязанностью, любили друг друга во чреве матери еще до рождения, и от их связи родился Ароуэрис, которого египтяне называют также Ором Старшим, а греки – Аполлоном.
Осирис, став царем Египта, просвещал и наставлял свой народ, выведя его из нищеты и варварства. Он научил египтян выращивать и улучшать плоды земли, дал им основной свод законов, управлявший их жизнью, и обучил почтительности к богам и культовому служению. Позднее с той же благородной целью он странствовал по всему миру, призывая людей принять установленный им порядок, но не принуждал их к этому силой оружия, а убеждал своими доводами, выраженными в гимнах и песнях, под звуки музыкальных инструментов. Именно поэтому греки считают, что он был подобен их Дионису, или Бахусу. Пока Осирис отсутствовал, Тифон так и не нашел подходящего случая, чтобы совершить переворот в государстве, ибо Исида всегда была настороже и не теряла бдительности. Однако после возвращения Осириса Тифону удалось склонить семьдесят два человека войти в заговор. Вместе с некоей эфиопской королевой по имени Асо, которой довелось в то время быть в Египте, он придумал хитроумный план для исполнения своего замысла. Узнав тайком размеры тела Осириса, он в соответствии с ними изготовил очень красивый сундук и пышно украсил его. Этот сундук Тифон принес в пиршественную залу и, после того как все присутствующие высказали свое восхищение им, как бы в шутку пообещал отдать его тому, кому он подойдет по размеру. После этого все собравшиеся по очереди подходили к сундуку, но он не годился ни для кого из них. Последним в сундук лег Осирис, и тут все заговорщики сбежались к нему, захлопнули крышку, прибили ее гвоздями и залили расплавленным свинцом. Затем они вынесли его на берег реки и спустили в море через Танисское устье Нила. Египтяне до сих пор относятся к этому устью с крайней неприязнью и никогда не упоминают о нем, кроме как для того, чтобы выразить свое отвращение и ненависть. Эти события, как говорят, произошли в 17-й день месяца атир, когда солнце было в созвездии Скорпиона, в 28-й год правления Осириса; другие утверждают, что тогда ему было не более двадцати восьми лет.
Первыми, кто узнал о несчастии, постигшем их царя, были паны и сатиры, жившие неподалеку от Чеммиса (Панополя. – У. Б.); они немедленно сообщили людям новость, и это послужило поводом для возникновения выражения „панический ужас", которое с тех пор употребляется для обозначения внезапного испуга или всеобщего замешательства. Что касается Исиды, то она, узнав о несчастии, немедленно остригла волосы и облачилась в траурные одежды. Место, где ей случилось в тот момент быть, с тех пор зовется Коптос, или „город траура", хотя некоторые полагают, что это слово скорее означает „потеря". Исида скиталась по всей стране в поисках сундука, встревоженная и растерянная, расспрашивая каждого встречного, даже детей, не знают ли они, что стало с ним. Случилось так, что дети видели, как соучастники Тифона обошлись с телом, и сообщили ей, в каком из устий Нила сундук был брошен в море. Исида тем временем узнала, что Осирис, обманутый ее сестрой Нефтидой, влюбленной в него, сам того не желая, вступил с ней в связь, доказательством чему служил венок из мелилота, который он оставил ей. Исида задалась целью найти ребенка, плод этой незаконной связи (ибо ее сестра, боясь гнева своего мужа Тифона, бросила младенца на произвол судьбы как только он родился). После долгих мучений и многих трудностей она нашла его с помощью собак, приведших ее на нужное место, и выкормила; со временем он стал ее постоянным стражем и спутником и получил имя Анубис. Считается, что он сторожит и охраняет богов, как собаки охраняют людей.
Наконец она получила более подробные сведения о сундуке. Он был выброшен морскими волнами на берег Библа и там застрял в кусте тамариска, который вскоре вырос в большое, красивое дерево. Ветви его обвились вокруг сундука, укрыв со всех сторон так, что его не было видно. Царь этой страны, изумленный необычными размерами дерева, срубил его, а из той части ствола, где находился сундук, сделал колонну для своего дворца. Все это, как говорят, стало известно Исиде от демонов. Она немедленно отправилась в Библ и сидела там у источника, отказываясь говорить с кем бы то ни было, пока не увидела служанок царицы, которым случилось быть там. Их она, напротив, приветствовала ласково и по-дружески и даже заплела им волосы, передав частично чудесный аромат, исходивший от ее собственного тела. Царице, их хозяйке, тоже захотелось увидеть чужестранку, способную придавать столь приятный запах волосам и коже других людей. Она послала за ней и пригласила ко двору, а познакомившись поближе, сделала няней одного из своих сыновей. Имя царя, правившего тогда в Библе, было Мелькарт. Его жену звали Астарта или, согласно другим источникам, Саосис*, хотя некоторые называют ее Неманун, что соответствует греческому имени Атенис.
Исида кормила ребенка, давая ему сосать свой палец вместо груди, и опускала каждую ночь в огонь, сжигая постепенно смертные части его существа, а сама тем временем превращалась в ласточку и летала вокруг колонны, оплакивая свою печальную судьбу. Так продолжалось какое-то время, но однажды царица, вставшая, чтобы проследить за няней, увидела ребенка, объятого пламенем, закричала и этим лишила его бессмертия, которое, не случись этого, было бы даровано ему. Тогда богиня открылась ей и попросила отдать ей колонну, поддерживавшую свод дворца. После этого она повалила колонну и с легкостью разломала ее на части. Вытащив то, что ей было нужно, она завернула остатки ствола в тонкое полотно, пропитанное благовонным маслом, и передала их в руки царя и его жены (эти куски дерева до сих пор хранятся в храме Исиды и жители Библа поклоняются им). После этого она бросилась на сундук и зарыдала так громко и страшно, что младший сын царя, услышав этот плач, умер от страха. Исида, взяв с собой старшего сына царя, отплыла с сундуком в Египет. В тот рассветный час с реки Федр дул резкий и пронзительный ветер, и Исида в гневе своем иссушила ее течение.
Едва добравшись до места, как ей показалось, достаточно уединенного, она открыла сундук и упала на тело умершего мужа, обнимая его и горько плача. Мальчик тихо подошел к ней сзади, но она, почувствовав это и найдя повод излить свой гнев, внезапно обернулась и посмотрела на него таким свирепым и строгим взглядом, что он немедленно умер от испуга. Другие, правда, говорят, что смерть его была не такой, что он упал в море и впоследствии заслужил великие почести со стороны богини, ибо Манерос, к которому египтяне столь часто взывают на своих пирах, есть не кто иной, как тот самый мальчик. Эту версию, в свою очередь, оспаривают те, кто утверждают, что настоящее имя ребенка было Палестинус или Пелусиус и что город, названный этим именем, был построен богиней в память о нем, добавляя, что вышеупомянутого Манероса египтяне чествовали на пирах за то, что он изобрел музыку. Наконец, некоторые заявляют, что Манерос – вовсе не имя конкретного человека, а просто общепринятая форма приветствия, с которым египтяне обращались друг к другу во время празднеств и пиров, не означающая ничего, кроме пожелания счастья и удачи, что и является истинным смыслом слова. Точно так же и человеческий скелет, который во время этих празднеств возили по кругу в ящике, показывая всем гостям, вовсе не должен был, как представляют себе некоторые, символизировать несчастную судьбу Осириса, но напоминал гостям об их смертности и побуждал пользоваться в свое удовольствие всеми благами, что представали их взору, поскольку скоро и они станут такими же скелетами, как тот, что они только что увидели; именно это и есть истинная причина появления его на пиру... – но продолжим наш рассказ.
Оставив сундук в уединенном и безлюдном месте, Исида отправилась к своему сыну Ору*, который воспитывался в Буто. Но Тифон, охотясь как-то при свете луны, случайно наткнулся на сундук. Узнав тело, лежащее в нем, он разорвал его на куски (их было четырнадцать) и разбросал в разных частях страны. Узнав об этом, Исида вновь отправилась в странствие в поисках разбросанных частей тела своего мужа. Для путешествия в низинах и болотистых местах она использовала ладью, сделанную из тростникового папируса. Поэтому, говорят, крокодилы никогда не тронут того, кто плывет в такой ладье, боясь гнева Исиды, а может быть– из уважения к лодке, которая когда-то везла саму богиню. Находя части тела своего мужа, Исида хоронила их, и потому, наверное, в Египте так много гробниц Осириса. Впрочем, некоторые возражают против такого объяснения и утверждают, что многочисленные гробницы возникли в результате хитрости богини, которая, пообещав городам настоящее тело, вместо этого преподносила им просто изображение мужа. Она делала это не только для того, чтобы повсеместно почтить его память, но и рассчитывая таким образом избежать злобных происков Тифона, который, даже взяв верх над Ором в начавшейся войне, был бы сбит с толку множеством гробниц и потерял всякую надежду найти настоящую. Рассказывают также, что, несмотря на все свои поиски, Исида не смогла обнаружить фаллос Осириса, съеденный лепидотом, фагром и оксиринхом – рыбами, к которым египтяне испытывали по этой причине особую неприязнь. Чтобы как-то возместить потерю, Исида сделала Фаллос священным, создав его имитацию и учредив торжественный праздник в память о нем, который даже в наши дни отмечается египтянами.
После этого Осирис вернулся из мира иного и явился своему сыну Ору, чтобы вдохновить его на битву и научить владеть оружием. Он спросил Ора, какое, по его мнению, самое славное деяние может совершить человек, на что Ор ответил: „Отомстить за зло, причиненное своему отцу и матери". Затем Осирис спросил, какое животное он считает самым полезным для воина, и получил ответ: „Коня". Это удивило Осириса, и он переспросил сына, почему тот предпочитает коня, а не льва. „Потому, – пояснил Ор, – что лев очень полезен тем, кто нуждается в помощи, но конь нужнее тому, кто будет настигать и убивать убегающего противника". Эти ответы очень порадовали Осириса, показав ему, что сын хорошо подготовлен к встрече с врагом. Рассказывают еще, что среди огромного числа сообщников Тифона, отрекшихся от него, была его наложница Туэрис. Змея, преследовавшая ее, когда она пришла к Ору, была убита воинами. В память об этом событии во время праздников египтяне бросают в центр зала веревку и затем разрубают ее на куски. Потом подошло время битвы между Ором и Тифоном, которая длилась много дней, но победу наконец одержал Ор, а Тифон попал в плен. Однако Исида, в чьи руки он был отдан, вовсе не собиралась предавать его смерти, а сняла с него оковы и отпустила на свободу. Поступок матери так рассердил Ора, что он схватил ее и сорвал с нее корону (знак королевского достоинства), а Гермес вместо короны надел на нее шлем в форме головы коровы. Тифон во всеуслышанье обвинил Ора в том, что он рожден незаконно, но с помощью Гермеса (Тота. – У. Б.) Ор был полностью оправдан судом богов. После этого между ними произошли еще две битвы и в обеих Тифон потерпел неудачу. К тому же Исида, как говорят, вступила в связь с Осирисом после его смерти и в результате этого родила Харпократа*, который пришел в мир до срока и был хромым».
Сравнивая этот рассказ со сведениями, полученными в результате расшифровки иероглифов, мы видим, что большая часть его опирается на египетские тексты: например, Осирис был сыном Себа и Нут; эпакта (эпагомена) известна в календарях как «пять дополнительных дней года»; пять богов – Осирис, Хор, Сет, Исида и Нефтида – были рождены в дни, указанные Плутархом; 17-й день атира (хатхора) обозначен в календарях как трижды неудачный. В текстах описаны скитания и беды Исиды и обнаружены «плачи», которые, как предполагается, принадлежат ей. Списки святилищ Осириса присутствуют в нескольких текстах; отмщение Хора за своего отца часто упоминается в папирусах и других документах, столкновение между Сетом и Хором полностью описано в папирусе из Британского музея (№ 10184); гимн из «Папируса Хунефера» повествует обо всем, что Тот сделал для Осириса, а зачатие Осирисом Хора после смерти упоминается в гимне Осирису, относящемуся к XVIII династии:
«Сестра твоя собрала все свои силы, чтобы защитить тебя, она разогнала всех своих врагов, она победила злой рок, она произнесла могущественные слова силы, она сделала язык ловким, и слова ее достигли цели. Великолепная Исида была совершенной в велениях и речах, и она отомстила за брата. Она искала его беспрерывно и скиталась по всей земле, крича от боли, и не отдыхала (или: не прекращала поиски. – У. Б.), пока не нашла его. Она укрыла его своими перьями, она создала дуновение воздуха (или: ветра. – У. Б.) своими крыльями и причитала, хороня брата своего. И она пробудила его, распростертого, чье сердце было недвижно, и взяла от существа его, и зачала, и родила от него ребенка. Она вскормила его тайно, и никто не знал, где он, и рука его обрела силу в великом доме Себа. Сонм богов ликует и радуется приходу Хора, сына Осириса; тверд сердцем и победоносен сын Исиды, наследник Осириса».
1. Исида кормит грудью младенца Хора в тростниковых топях.
2. Тот дает символ магической защиты Исиде.
3. Амен-Ра преподносит Исиде символ «жизнь».
4. Богиня Нехебет преподносит годы, жизнь, устойчивость, силу и верховную власть сыну Осириса.
5. Богиня Сати преподносит годы, жизнь, устойчивость, силу и верховную власть сыну Осириса.
Трудно сказать, какую форму имела история Осириса при ранних династиях и был ли Осирис богом воскресения в додинастические или доисторические времена, или же эта роль была приписана ему после начала правления в Египте Мена. Однако у нас есть все основания полагать, что во времена ранних династий он занимал положение бога и судьи тех, кто с его помощью восстал из мертвых. Уже при IV династии, около 3800 г. до н. э., царь Мен-кау-Ра* (Микерин греков) отождествляется с ним, и надписи на его гробнице не только величают его «Осирисом, царем Юга и Севера, Мен-кау-Ра, живущим во веки веков», но и приписывают ему генеалогию Осириса, и он провозглашается «рожденным небом, потомком Нут, плотью и костями Себа». Жрецы Гелиополя, очевидно, редактировали религиозные тексты, которые переписывались и копировались в Коллегии, и приспосабливали их к своим взглядам, но в древние времена, когда они только начинали свою работу, поклонение Осирису было столь широко распространено и вера в него как в бога воскресения столь глубоко укоренилась в сердцах египтян, что даже в гелиопольской системе теологии Осирису и богам его цикла отводилось особое место. Во все эпохи он воплощал в глазах египтян идею существа, бывшего одновременно и богом и человеком, испытавшего во время жизни на земле страдания и смерть и потому способного сочувствовать им в их болезнях и смерти. Идея о человеческой сущности Осириса отвечала потребности людей в общении с существом, которое, будучи отчасти божественным, имело бы, тем не менее, больше сходства с ними. Изначально египтяне воспринимали Осириса как человека, который жил, подобно им, на земле, нуждался в воде и пище, претерпел жестокую смерть, но с помощью богов победил ее и достиг j вечной жизни. Но то, что совершил Осирис, могли совершить и другие люди, ведь боги, оказавшие помощь Осирису, должны помочь им; и если, воскресив Осириса, они \ сделали его правителем подземного мира, значит, воскре-! сив людей, они должны позволить им войти в его царство ] и жить там так же долго, как и сами боги. В некоторых ] своих ипостасях Осирис отождествлялся с Нилом, Ра и] другими «богами», известными египтянину. Но именно! как бог воскресения и вечной жизни он был наиболее близок жителям долины Нила. Много тысячелетий мужчины и женщины умирали, веря в то, что все, сделанное! для Осириса, будет символически отнесено и к ним и,! подобно ему, они восстанут из мертвых и унаследуют] вечную жизнь. Даже проследив религиозные воззрения! египтян вплоть до самой глубокой древности, мы не достигнем времен, о которых с уверенностью могли бы! сказать, что тогда не существовало идеи воскресения,! поскольку во всех известных нам источниках утверждается, что Осирис восстал из мертвых. Наверняка существовали и скептики, спрашивавшие своих жрецов, как спрашивали коринфяне святого Павла: «Как воскреснут мертвые и в каком теле придут?» Но, вне всякого сомнения, вера в воскресение была принята господствовавшими классами Египта. Церемонии, совершавшиеся египтянами для того, чтобы помочь умершим пройти испытания суда и победить врагов в мире ином, а также форма, в которой они восставали из мертвых, будут описаны ниже, мы же вернемся к теологической истории Осириса.
Родиной культа Осириса и центром поклонения ему при ранних династиях был Абидос*, где, как говорят, похоронена голова бога. Со временем культ этот распространился на север и на юг, и многие крупные города претендовали на обладание какой-либо частью тела Осириса. Многие эпизоды из жизни бога легли в основу праздничных представлений в храмах, и постепенно исполнение обязательных и необязательных обрядов, связанных с ними, заняло в некоторых храмах большую часть времени жрецов. Первоначальные идеи, относящиеся к Осирису, забылись, и появились новые. Из примера человека, восставшего из мертвых и достигшего вечной жизни, он превратился в причину воскресения, и право даровать смертным вечную жизнь перешло от богов к нему. Историю о расчленении Осириса забыли, поскольку в подземном мире его тело было целым, и, независимо от того, был он расчленен или нет, после своей смерти он стал отцом Хора, родившегося у Исиды. Уже во времена XII династии (около 2500 г. до н. э.)* поклонение Осирису стало почти всеобщим, а спустя тысячу лет он стал чем-то вроде национального бога. Ему приписали атрибуты великих космических богов, и он считался теперь не только богом и судьей умерших, но также и создателем мира и всего сущего. Он, бывший сыном Ра, оказался равным своему отцу и занял место рядом с ним на небесах.
Интересное доказательство отождествления Осириса и Ра мы находим в XVII Главе «Книги Мертвых». Следует напомнить, что эта Глава состоит из ряда утверждений, которые, пожалуй, могут быть названы кодексом веры. При этом каждое из утверждений сопровождается одним или несколькими пояснениями, представляющими различные мнения по данному вопросу. Глава содержит также серию иллюстраций. В сто десятой строке говорится: «Я есть душа, которая обитает в двух чафи. Что это? Это Осирис, когда он идет в Татту (т. е. Бусирис. – У. Б.) и встречает там душу Ра, там один бог объемлет другого, и души приходят в жизнь в двух чафи». На рисунке, иллюстрирующем этот отрывок, души Ра и Осириса в Татту изображены в виде соколов, стоящих на постаменте и обращенных лицами друг к другу. На голове первого находится диск, второй же, имея голову человека, увенчан Белой Короной. Интересно, что даже при встрече с душой Ра душа Осириса сохраняет лицо человека – знак его родства с людьми.
Душа Ра (1) встречает душу Осириса (2) в Татту, Кот (то есть Ра) возле дерева персей (3) отрезает голову Змею, олицетворяющему ночь.
Итак, Осирис становится богом не только равным Ра, но и во многих отношениях более великим. Согласно преданию, из ноздрей головы Осириса, погребенной в Абидосе, вышел скарабей, бывший в свое время символом и олицетворением бога Хепера, создателя всего сущего, и символом воскресения. Таким образом, Осириса начали считать источником и началом богов, людей и вещей, и человеческое происхождение его было забыто. На следующем этапе ему стали приписывать атрибуты Бога, и при XVIII и XIX династиях он, по-видимому, спорил за главенство над тремя Эннеадами богов (так называемыми тремя триадами троек), с Аменом-Ра, который к тому времени обычно именовался «царем богов». О воззрениях на Осириса, бытовавших тогда, можно судить по гимнам:
«Слава тебе, о Осирис, Ун-нефер*, великий бог в Абту (Абидосе. – У. Б.), царь вечности, владыка постоянства, проходящий через миллионы лет в своем существовании. Старший сын лона Нут, зачатый Себом, Предком [богов], владыка Корон Юга и Севера, владыка величественной Белой Короны; как правитель богов и людей он получил крюк и кнут* и сан его божественных отцов. Да будет довольно сердце твое, что пребывает в горах Амента*, ибо твой сын Хор воссел на твоем троне. Ты – коронованный владыка Татту (Бусириса. – У. Б.) и правитель в Абидосе...»
«Хвала тебе, о Осирис, владыка вечности, Ун-нефер, Херу-хути (Хармачис), чьи обличья разнообразны, чьи свойства величественны, кто есть Птах-Секер-Тем* в Анну (Гелиополе. – У. Б.), владыка сокрытых земель и создатель Хет-ка-Птаха (Мемфиса*. – У. Б.) и богов [в нем]; правитель подземного мира, прославляемый [богами], когда ты входишь в Нут. Исида обнимает тебя в мире и изгоняет демонов с твоего пути. Ты обращаешь свой лик к Аментету и заставляешь землю сиять чистой медью.
Мертвые пробуждаются, чтобы увидеть тебя, они вдыхают воздух и смотрят на твой лик, когда диск поднимается над горизонтом. Их сердца пребывают в мире, поскольку они видят тебя, о ты, кто есть вечность и постоянство».
В последнем отрывке Осирис отождествляется с великими богами Гелиополя и Мемфиса, где святилища бога Солнца существовали почти с додинастических времен, и в конце провозглашается «вечностью и постоянством». Таким образом идеи воскресения и бессмертия объединяются в одном божественном существе. В следующей литании продолжается отождествление Осириса с богами:
«Слава тебе, о ты, кто есть звездные божества в Анну и небесные существа в Хер-аба. Ты – бог Анти, славный более, чем все боги, что скрыты в Анну. О, даруй мне путь, который я мог бы пройти в мире, ибо я праведен и правдив. Я не говорил лжи сознательно и не делал ничего с обманом».
«Слава тебе, о ан в Антесе, Хармачис. Ты шагаешь по небесам широкими шагами, о Хармачис. О, даруй мне путь...»
«Слава тебе, о душа вечности; ты – Душа, обитающая в Татту, Ун-нефер, сын Нут; ты – властелин Акерта (т. е. подземного мира. – У. Б.). О, даруй мне путь...»
«Слава тебе в твоем владычестве над Татту; Корона Уререт* возложена на твою голову. Ты Единственный, создавший силу, защищающую тебя, обитаешь в мире в Татту. О, даруй мне путь...»
«Слава тебе, о владыка древа Акации. Ладья Секер водворена на свои полозья. Ты отвратил Демона, творяще го Зло, и сделал так, что Учат* (т. е. Око Хора или Ра. – У. J5.) покоится на своем месте. О, даруй мне путь...»
«Слава тебе, кто силен в свой час; ты великий и могучий Правитель, обитающий в Ан-рут-ф, владыка вечности и создатель постоянства. Ты – властитель Сутен-хенена (т. е. Гераклеополя Великого. – У. Б.). О, даруй...»
«Слава тебе, о ты, кто опирается на Справедливость и Истину, ты – владыка Абидоса, и члены твои собраны воедино в Та-чесерт (т. е. в Священной стране, в подзем ном мире. – У. Б.); ты – тот, кому обман и хитрость ненавистны. О, даруй...»
«Слава тебе, о ты, кто пребывает в своей ладье. Ты порождаешь Хапи (т. е. Нил. – У. Б.) из его истока. Свет сияет на твоем теле, и ты обитаешь в Нехен. О, даруй...»
«Слава тебе, о создатель богов, ты – царь Юга и Севера, о Осирис победоносный, правивший миром в добрые времена. Ты – владыка мира небесного. О, даруй...»
И опять: «Ра приходит как Осирис – со всеми венцами божественных духов и богов Аментета. Он – единственны» божественный образ, скрытый образ Туата, священная Душа во главе Аментета, Ун-нефер, чья жизнь длится вечно».
Мы уже упоминали о том, как Тот помог Исиде, сообщив ей слова, которые оживили ее убитого мужа, но наиболее полное изложение всего того, что этот бог сделал для Осириса, содержится в гимне из «Папируса Хунефера», где от лица умершего говорится:
«Я пришел к тебе, о сын Нут, Осирис, Властелин постоянства. Я следую за богом Тотом, и я возрадовался всему, что он сделал для тебя. Он вдохнул свежий воздух в твои ноздри, жизнь и силу в твой прекрасный лик; и северный ветер, что исходит от Тему, принес он для твоих ноздрей, о владыка Та-чесерт. Он заставил бога Шу* сиять на твоем теле; он осветил твой путь лучами света; он исцелил твои члены магической силой слов, исходящих из его уст. Ради тебя он заставил Сета и Хора жить в мире; он уничтожил бурю и ураган; он заставил двух противников (т. е. Сета и Хора. – У. Б.) быть добрыми к тебе и сделал так, чтобы две земли* были в мире перед тобой; он изгнал гнев, наполнявший их сердца, и каждый из них примирился со своим братом (т. е. с тобой. – У. Б.).
Твой сын Хор восторжествовал перед собранием всех богов; владычество над миром дано ему, и власть его простирается до самых отдаленных частей земли. Трон бога Себа* присужден ему вместе с саном, созданным богом Тему, утвержденным решением, [принятым] в камере Архивов, что начертано на железной скрижали по велению твоего отца Птах-Танена*, воссевшего на великом престоле. Он поставил своего брата над тем, что породил бог Шу (т. е. небесами. – У. Б.), чтобы воды простерлись над горами, и дана была жизнь всему, что растет на холмах, и зерну (?), что пускает ростки в земле, и он взрастил их водой и землей. Боги небесные и боги земные передают себя в услужение твоему сыну Хору и следуют за ним в его зал, [где] выносится решение о том, что он будет владыкой над ними, и они исполняют [его волю] немедленно.
Да возрадуется сердце твое, о владыка богов, да возрадуется сердце твое премного. Египет и Красная земля* покоятся в мире и покорно служат твоей державной власти. Храмы воздвигнуты на их землях, города и номы спокойно владеют добром, которым они обладают по праву, и мы будем подносить надлежащие тебе божественные дары и приносить жертвы во имя твое во веки веков. Ликование вершится во имя твое; свершаются возлияния твоему ка, и погребальная пища [приносится тебе] духами из твоей свиты, и водой окропляются... со всех сторон души умерших в этой земле. Все, что было предназначено тебе изначальным замыслом и велением Ра, свершилось. Поэтому отныне, о сын Нут, ты коронуешься, как Неб-ер-чер коронуется при восходе. Ты живешь, ты крепок, ты возобновляешь свою молодость, ты истинен и совершенен. Твой отец Ра укрепляет твои члены, и сонм богов восторженно приветствует тебя. Богиня Исида с тобой, и она никогда не оставит тебя; [ты] непобедим для своих врагов. Владыки всех земель славят твою красоту, так же как они славят Ра, восходящего в начале каждого дня. Ты поднимаешься на своем постаменте, подобно возвышенному существу, твоя красота поднимает лицо [человека] и делает [его] шаги широкими. Владычество твоего отца Себа было дано тебе, и богиня Нут, твоя мать, давшая жизнь богам, породила тебя первым из пяти богов, создала* твою красоту и придала форму твоим членам. Ты поставлен царем, Белая Корона на твоей главе, и ты держишь в своих руках крюк и кнут. Когда ты был во чреве и еще не вышел оттуда на землю, ты уже был коронованным владыкой двух земель и „Атеф”* – корона Ра – была на твоем челе. Боги приходят к тебе, склоняясь низко к земле, они боятся тебя, они отступают и уходят, увидев тебя, с ужасом перед Ра, и сердца их склоняются пред твоим Величием. Жизнь дана тебе; и приношения пищи и питья следуют за тобой, и то, что причитается тебе, приносится перед лицом твоим».
В одном из разделов другого гимна, во многом сходного с этим, речь идет о других ипостасях Осириса, и после слов «Слава тебе, о Правитель тех, кто в Аментете», его называют существом, «дающим рождение мужчинам и женщинам во второй раз», то есть тем, «кто делает так, чтобы смертные родились снова». Поскольку в том же разделе говорится об Осирисе, «обновляющем себя», и о том, что он делает себя «молодым, подобно Ра, каждый день», то под «вторым рождением мужчин и женщин» автор гимна, несомненно, подразумевает именно воскресение умерших, то есть их рождение в новой жизни. Из этого отрывка мы видим также, что Осирис стал равным Ра и из бога мертвых превратился в бога живых. Более того, во времена, когда были написаны приведенные выше фрагменты, не только Осирису приписывалось положение, которое раньше занимал Ра, но и его сын Хор, рожденный после его смерти, получил, благодаря своей победе над Сетом, право быть наследником и преемником отца. Причем он не только унаследовал «звание и сан» Осириса, но в своем образе «мстителя за отца» постепенно занял особое место посредника и ходатая за человека от имени ; его детей. Так, в сцене суда он приводит умершего к Осирису и взывает к своему отцу, говоря, что умершему может быть позволено наслаждаться всеми благами, доступными тем, кто «прав голосом» и оправдан на суде.; Подобное обращение к Осирису в присутствии Исиды, сделанное сыном, рожденным при столь удивительных обстоятельствах, обеспечивало, по мнению египтян, благосклонность бога; и сын, рожденный после смерти тела отца, являлся, естественно, наилучшим защитником для умершего.
Во время правления XVIII династии (около 1600 г. до н. э.) такие воззрения на Осириса и его положение среди богов были широко распространены среди египтян. И все же в текстах встречаются указания на то, что некоторые из них, опасаясь, что, несмотря на все предосторожности тело их может обратиться в прах, считали необходимы» специально обратиться к Осирису, чтобы избежать столь ужасной участи. Следующая замечательная молитва впервые была обнаружена в надписи на льняных пеленах, укрывавших мумию Тотмеса III*, а затем тот же текст в иероглифической записи был найден в «Папирусе Ну» и в более поздних папирусах, хранящихся в Турине и опубликованных покойным доктором Лепсиусом* в 1842 г. Этот текст, ныне широко известный как Глава CLIV «Книги Мертвых», имеет название «Глава о том, как не дать погибнуть телу». Текст начинается так:
«Слава тебе, о мой божественный отец Осирис! Я пришел к тебе потому, что ты можешь набальзамировать, да, набальзамировать мои члены, дабы я не погиб и не пришел к концу, [а был] подобен моему божественному отцу Хепера, его божественному образу, который не знает разложения. Приди и дай мне власть над моим дыханием, о ты, владыка ветров, кто возвеличивает тех божественных существ, что подобны тебе Укрепи меня и дай мне силу, о владыка погребального сундука. Дай мне возможность войти в страну вечности так же, как это было пожаловано тебе и твоему отцу Тему, о ты, чье тело не ведает разложения и кто сам никогда не ведал разложения. Я никогда не совершал того, что ты ненавидишь, нет, я ликовал с теми, кто возлюбил твоего ка. Да не будет мое тело обращено в червей, но освободи меня [от них] так же, как ты освободил себя. Я прошу тебя, не дай мне сгнить, как не даешь ты всякому богу, и всякой богине, и всякому зверю, и всякому пресмыкающемуся испытать разложение, когда душа выходит из них после смерти. Ибо, когда душа уходит, человек испытывает разложение, и кости его тела гниют и становятся отвратительными, Члены постепенно распадаются на куски, кости крошатся в бесформенную массу, плоть превращается в зловонную слизь, и он становится братом разложению, которое приходит к нему. И он превращается во множество червей, и он становится множеством червей, и конец приходит ему, и он погибает пред взором бога Шу так же, как всякий бог, и всякая богиня, и всякая дичь, и всякая рыба, и все, что ползает, и всякое пресмыкающееся, и всякое животное, и любое другое существо. Когда черви увидят меня и узнают меня, да падут они на свои животы, и пусть страх предо мной овладеет ими; да будет так со всяким живым существом после [моей] смерти, будь то зверь, или птица, или рыба, или червь, или пресмыкающееся. И да восстанет жизнь из смерти. Да не станет гниение ни от одного пресмыкающегося концом [мне], и да не пойдут они против меня в различных своих обликах. Не предавай меня кровопийце, обитающему в этой камере мучений (?), убивающему члены тела и заставляющему их гнить, который разрушает многие мертвые тела, сам оставаясь скрытым и живя убийством. Дозволь мне жить и выполнять его поручения и дозволь делать то, что он повелевает мне. Не предавай меня его пальцам, и да не возымеет он власти надо мной, ибо я покоряюсь тебе, о владыка богов.
Слава тебе, о мой божественный отец Осирис, ты живешь со своими членами. Ты не разлагаешься, ты не становишься червями, ты не слабеешь, ты не начинаешь разлагаться, ты не гниешь, и ты не превращаешься в червей».
Затем умерший, отождествляя себя с Хепера, сотворившим Осириса и богов его цикла, говорит:
«Я бог Хепера, и мои члены будут существовать вечно. Я не буду разлагаться, я не превращусь в труху и не буду гнить, я не превращусь в червей, и я не увижу разложения пред оком бога Шу. Я буду существовать, я буду существовать; я буду жить, я буду жить; я буду прорастать, я буду прорастать, я буду прорастать; я проснусь в мире. Я не сгнию, мои внутренности не погибнут, я не понесу ущерба, мое око не сгниет, мой образ не исчезнет, мое ухо не оглохнет, моя голова не будет отделена от моей шеи, мой язык не будет исторгнут; мои волосы не будут отрезаны, мои брови не будут сбриты, и гибель не придет ко мне. Мое тело будет крепко, и оно не погибнет и не разрушится на этой земле».
Исходя из приведенных выше отрывков можно заключить, что некоторые египтяне надеялись на воскрешение физического тела, а упоминание его различных частей, казалось бы, подтверждает это. Но в действительности телом, о нетленности и бессмертии которого так настойчиво говорится в этих текстах, является соху, или духовное тело, рождающееся из физического путем трансформации под воздействием молитв и церемоний, совершаемых в день похорон или при помещении тела в гробницу. Интересно отметить, что в Главе CLIV не упоминается о пище и питье, и единственное, о чем умерший говорит как о необходимом для своего существования, – это воздух, который он получит от бога Тему, всегда изображаемого в облике человека. Речь здесь идет об ипостаси этого бога, олицетворяющей ночное солнце, в противоположность Ра, дневному солнцу, что делается с явным намерением сравнить смерть человека с ежедневной смертью солнца. Как уже отмечалось, голову бога-человека Осириса похоронили в Абидосе, и повсюду в Египте люди были уверены, что она сохранилась. Но в тексте, приведенном выше, умерший говорит: «Моя голова не будет отделена от моей шеи», т. е., по-видимому, желает сохранить тело целостным, несмотря на то, что Осирис всемогущ и мог бы восстановить его члены и собрать тело так же, как он сделал это со своими членами и телом, изрубленным Сетом на куски. В Главе XLIII «Книги Мертвых» также имеется важное упоминание о голове Осириса. Она называется «Глава о том, как не допустить отсечения головы человека в подземном мире» и является, очевидно, очень древней. В ней умерший говорит:
«Я – Великий, сын Великого, Я – Огонь, сын Огня, кому дана была его голова после ее отсечения. Голова Осириса не была отнята от него; да не будет голова умершего отнята от него. Я срастил себя (или: восстановил себя. – У. Б.), я сделал себя цельным и полным, я возродил свою молодость, Я – Осирис, владыка вечности».
Из данного отрывка можно заключить, что, согласно одной из версий истории об Осирисе, голова его не только была отрублена, но и прошла через огонь. Если эта версия действительно самая древняя (а, по-видимому, так оно и есть), то она возвращает нас в доисторические времена, когда тела умерших расчленялись и сжигались. Профессор Видеман считает, что расчленение и дробление тел умерших производилось для того, чтобы заставить ка, «двойника», покинуть эту землю, ибо для этого, как считалось, тело, которому он принадлежал, должно быть разрушено. В подтверждение он приводит тот факт, что все другие предметы, помещавшиеся в могилы, при захоронении были сломаны. Исследуя доисторические захоронения Египта, он обнаружил также, что в течение некоторого, достаточно недолгого периода, обычаи, требовавшие погребения тела целиком и в расчлененном виде, сосуществовали. В некоторых из захоронений тела были рассечены на куски, но при этом, очевидно, предпринимались успешные попытки восстановить их, помещая отсеченные части, насколько это возможно, на свои места. Может быть, именно этот обычай имеет в виду умерший, заявляя в разных местах «Книги Мертвых», что он собрал свои члены и «сделал свое тело снова целым». Уже во времена V династии египтяне обращались к своему царю Тета: «Восстань, о ты, Тета! Ты получил свою голову, ты связал воедино свои кости, ты собрал свои члены».
Итак, история Осириса, бога воскресения, прослежена нами с древнейших времен до конца периода правления жрецов Амена (около 900 г. до н. э.), когда Амен-Ра был вознесен над богами подземного мира и молитвы, предназначавшиеся Осирису, в некоторых случаях возносились ему. С тех пор Амен прочно занял ведущее положение среди богов, и в период правления Птолемеев в обращении к умершему Керашеру мы читаем: «Твое лицо сияет пред Ра, твоя душа живет пред Аменом, и твое тело возрождено пред Осирисом». И опять: «Амен рядом с тобой, чтобы сделать тебя живущим снова... Амен приходит к тебе, имея дыхание жизни, и он заставит тебя вдохнуть твое дыхание в твоем погребальном жилище». Но, несмотря на все это, в сознании египтян Осирис по-прежнему сохранял свое наивысшее положение как бог-человек, существо, бывшее одновременно божественным и человеческим. И никакие вторжения извне, никакие религиозные и политические волнения, никакие иноземные влияния не смогли заставить их считать богом что-то меньшее, чем причину, символ и образ воскресения и вечной жизни. Ибо на протяжении почти пяти тысяч лет тела умерших мумифицировались в подражание образу мумифицированного Осириса и люди сходили в могилу, веря, что тело победит силы смерти и тления, потому что Осирис победил их. У них была твердая надежда на воскресение в бессмертном и вечном духовном теле, ибо Осирис восстал в преображенном духовном теле и поднялся в небеса, где достиг вечной жизни и стал царем и судьей умерших.
Главной причиной того, что культ Осириса продолжал существовать в Египте вопреки всему, было, вероятно, то, что он обещал своим последователям воскресение и вечную жизнь. Даже после принятия египтянами христианства они продолжали мумифицировать умерших и на протяжении долгого времени совмещали атрибуты своего Бога и «богов» с атрибутами Бога Всемогущего и Христа. По собственной воле они никогда бы не отступили от веры в то, что тело должно быть мумифицировано, хотя умершему и гарантирована вечная жизнь, но христиане, проповедуя то же учение о воскресении, что и египтяне, сделали шаг вперед, утверждая, что в мумификации умерших нет необходимости вообще. Св. Антоний Великий просил своих последователей не бальзамировать его тело и не держать в доме, но похоронить и никому не говорить, где оно погребено; иначе те, кто любил его, могут выкопать и мумифицировать тело, как они обычно поступают с телами тех, кого почитают святыми. «Очень долго, – говорил он, – я умолял епископов и проповедников убеждать людей оставить этот бесполезный обычай». О своем теле он сказал: «При воскресении из мертвых я получу его нетленным от Спасителя». Распространение этой идеи нанесло смертельный удар искусству мумификации, хотя! из-за врожденного консерватизма и желания иметь поблизости реально существующие тела дорогих им людей египтяне продолжали еще некоторое время сохранять их. Причины мумификации постепенно забылись, искусство умерло, погребальные обряды сократились, молитвы стали мертвой буквой и обычай изготовления мумий вышел из употребления. Вместе с искусством мумифицирования умерли культ и вера в Осириса, который из бога мертвых стал мертвым богом. Для христиан Египта его место занял Христос, «Упование усопших», чье воскресение и возможность даровать вечную жизнь проповедовались в то время в большинстве стран доступного им мира. В Осирисе египетские христиане нашли прототип Христа; в изображениях и статуях Исиды, кормящей своего сына Хора, они распознавали прототип Девы Марии и ее Младенца. Нигде в мире христианство не нашло людей, чье сознание было столь хорошо подготовлено к восприятию его учения, как в Египте.
Эту главу уместно будет закончить несколькими выдержками из «Песен Исиды и Нефтиды», которые пелись в храме Амена-Ра в Фивах двумя женщинами-жрицами, олицетворявшими двух богинь.
«Привет тебе, владыка подземного мира, ты – Бык пребывающих там, ты – Образ Ра-Хармачиса, ты – Дитя прекрасной наружности, приди к нам в мире. Ты отвел свои беды, ты преодолел злой рок, Владыка, приди к нам в мире. О, Ун-нефер, владыка пищи, ты правитель, ты ужасен в своем величии, ты Бог, правитель богов, когда ты наполняешь землю [всем], что порождено. Ты милостивее, чем боги. Истечениями твоего тела живут умершие и живые, о ты, владыка пищи, господин зеленых трав, ты – могущественный владыка, ты – опора жизни, ты – приносящий дары богам и погребальную пищу – блаженным умершим. Твоя душа летит позади Ра, ты сияешь на рассвете, ты садишься в сумерках, ты восходишь каждый день; ты будешь восходить слева от Атму* во веки веков. Ты славен, наместник Ра, сонм богов приходит к тебе, взывая к твоему лику, пламя от которого настигает твоих врагов. Мы ликуем, когда ты собираешь воедино свои кости и ежедневно делаешь свое тело целым. Анубис приходит к тебе, и две сестры (т. е. Исида и Нефтида. – У. Б.) приходят к тебе. Они получили то, что приятно тебе; они собирают твои члены для тебя и разыскивают отсеченные части твоего тела, чтобы собрать их вместе. Вытри грязь, осевшую на них, о наши волосы, и приди к нам, забыв о том, что причинило тебе горе. Приди к нам в своем обличье „Правителя земли", отбрось свое волнение и пребудь в мире с нами, о Владыка. Ты будешь провозглашен наследником мира и Единым богом, исполнителем помыслов богов. Все боги взывают к тебе, приди в свой храм и не опасайся. О Ра (т. е. Осирис. – У. Б.), ты возлюбленный Исиды и Нефтиды, пребывай в своей обители вовеки».
Глава III
«БОГИ» ЕГИПТЯН
В этой книге мы часто упоминали о египетских «богах», и сейчас настало время объяснить, кем и чем они были. Мы уже показали, насколько монотеистическая сторона религии Египта сходна с религией современных христианских народов, поэтому для многих читателей будет неожиданностью, что египтяне, имевшие столь возвышенные представления о Боге, могли стать притчей во языцех из-за поклонения множеству самых разных богов. Действительно, они почитали множество богов. Количество их столь велико, что один только список имен составил бы отдельный том. Но верно и то, что просвещенные классы Египта никогда не ставили «богов» наравне с Богом и никогда не предполагали, что их воззрения могут быть неправильно поняты. В доисторические времена каждая небольшая деревушка или городок, каждый район или провинция и каждый большой город имели своего собственного, особого бога. Более того, своего бога имела каждая семья, независимо от ее обеспеченности и положения в обществе.
В богатых семьях был специальный человек, который заботился о боге этой семьи и удовлетворял все его потребности, а бедные семьи, в меру своего достатка делали вклады в общий «фонд» содержания жилища бога, его одеяний и т. д. Такой бог являлся неотъемлемой частью семьи (равно бедной и богатой), и его судьба была неразрывно связана с судьбой семьи. Ее упадок влек за собой и упадок культа бога, а периоды процветания ознаменовывались обильными жертвоприношениями, новыми облачениями, а возможно, и новым святилищем и т. п. Местного бога могли взять в плен вместе с жителями деревни, хотя он и был существом более значительным, чем они, а победа его последователей в набеге или схватке приводила к повышению его авторитета и новым почестям.
Боги провинций и крупных городов занимали более высокое положение, чем боги деревень и отдельных семей, и в больших домах, посвященных им, то есть в храмах, находилось множество их скульптурных изображений. Иногда атрибуты одного бога приписывались другому, а несколько богов «перемешивались» или объединялись. Иногда боги заимствовались из отдаленных деревень и городов и даже из других стран. Случалось, что община или город отрекались от своего бога или богов и принимали новый пантеон из какого-либо соседнего района. Таким образом, количество богов и их положение относительно друг друга постоянно менялись. Никому не известный местный бог мог в один день, благодаря победе в войне, стать верховным богом города; и наоборот, бог, которому сегодня поклонялись, которому предназначались обильные жертвы и пышные церемонии, мог завтра потерять свою значимость и фактически стать мертвым богом. Но, помимо местных и семейных богов, были еще и национальные боги, боги рек и гор, боги земли и неба. Все вместе они составляли обширный пантеон божественных существ, расположения которых следовало добиваться и которых следовало ублажать во избежание их гнева. Кроме того, животные, посвященные различным богам, тоже считались «божественными», а страх и любовь заставляли египтян включать их в многочисленный класс своих богов.
Нам известны имена далеко не всех богов, возникавших когда-либо в воображении египтян. Они, как и многие другие, испытали на себе действие закона выживания сильнейшего. О верованиях доисторического человека мы не знаем ничего, но вполне вероятно, что некоторые из богов династического периода – это видоизмененные божества диких и полудиких египтян, оказавшие наиболее сильное влияние на их сознание. Типичным примером такого бога является Тот, изображавшийся в виде павиана с головой собаки. С древнейших времен обезьяну считали животным умным, хитрым, ловким и уважали за эти качества. Простодушный египтянин, слыша крики обезьян на рассвете и перед закатом, думал, что они таким образом общаются с солнцем и тесно с ним связаны. Эта идея глубоко вошла в его сознание, и на виньетке с изображением восходящего солнца, относящейся к династической эпохе, мы видим, что обезьяны, которых считали преображенными открывателями небесных врат, образуют поистине сонм богов и представляют собой самую замечательную особенность этой сцены. Так идея, появившаяся в давние времена, передавалась из поколения в поколение, пока не выкристаллизовалась в лучших списках «Книги Мертвых» в тот период, когда Египет находился в зените своей славы и могущества. Особый вид павиана с головой собаки, представленный в скульптурах и папирусах, известен своей хитростью, и именно его слова, поведанные Тоту и затем переданные Осирису, позволили последнему стать «правдивым голосом», восторжествовать над своими врагами. Вероятно, как раз поэтому собакоголовое божество как друг умерших восседает на вертикальной стойке весов, на которых сердце умершего сравнивается по тяжести с символическим пером Маат. Самые распространенные титулы этого бога – «владыка божественных книг», «владыка божественных слов», т. е. тех формул, что заставляют друзей и врагов умершего равно повиноваться ему в мире ином. В более поздние времена, когда Тота начали изображать в виде ибиса, количество его атрибутов умножилось и он стал богом письменности, математики, науки и т. д. При сотворении мира он, похоже, играл роль, сходную с ролью «мудрости», которая так прекрасно описана в «Книге Притчей Соломоновых» (Притч, 8, 23-31).
Где бы и когда бы ни пытались египтяне установить иерархию богов, они всегда приходили к выводу, что старых местных богов тоже нужно принимать во внимание и необходимо найти для них место в системе Это можно было сделать, включив их в триады или группы из девяти богов, обычно называемые «эннеадами». Так или иначе, в той или иной форме, но они должны были появиться. Исследования последних лет показали, что, по всей видимости, в Египте существовало несколько крупных школ теологической мысли и жрецы каждой делали все возможное, чтобы было признано превосходство именно их богов. В династический период, вероятно, существовали большие жреческие школы в Гелиополе, Мемфисе, Абидосе и где-то в Дельте, не говоря уже о мелких на обоих берегах Нила к югу от Мемфиса. Из теорий и доктрин всех школ и коллегий в наиболее полном виде сохранились учения гелиопольской школы; анализируя погребальные тексты, на памятниках фараонов V и VI династий, мы можем судить об их взглядах на многих богов. Верховным божеством Гелиополя был Тему, или Атму, бог заходящего Солнца, и местные жрецы приписывали ему атрибуты, по праву принадлежавшие Ра, богу дневного Солнца. Они выдвинули идею группы из девяти богов, которая называлась «великой Эннеадой (паут) богов», и во главе этого сообщества поместили бога Тему. В XVII Главе «Книги Мертвых» мы находим следующий отрывок:
«Я – бог Тему в своем восходе; Я – Единственный; Я обрел бытие в Ну. Я – Ра, который взошел вначале».
Затем ставится вопрос: «Но кто это?» Ответ таков: «Это Ра, когда вначале он восходит в городе Сутен-хенен (Гераклеополь Великий. –У. Б.), коронованный, как царь, в восхождении. Столбы бога Шу еще не были созданы, когда он был на вершине лестницы его, что пребывает в Хеменну (Гермополе Великом. – У. Б.)». Из этого утверждения мы узнаем, что Тему и Ра – один и тот же бог, первый сын Ну, бога изначальных вод, из которых произошли все боги Далее читаем: «Я – великий бог Ну, породивший самого себя и сотворивший свои имена, чтобы появиться и создать сонмы богов. Но кто это? Это Ра, создатель имен своих членов, которые обрели бытие в виде богов, находящихся в свите Ра». И затем: «Я тот из богов, который непобедим. Но кто это? Это Тему, пребывающий в своем диске или, как говорят другие, это Ра в своем восхождении на востоке небес». Итак, мы узнаем, что Ну сотворил сам себя и что боги являются просто именами частей его тела; что Ра есть Ну, и боги, находящиеся в его свите (следующие за ним) – просто персонификации названий его членов. Тот из богов, кто не может быть побежден, – это Тему, или Ра. Таким образом, получается, что Ну, Тему и Ра являются одним и тем же богом. Жрецы Гелиополя, поставив Тему во главе Эннеады, тем самым воздавали особые почести Ра и Ну. Показав незаурядную смекалку, они поставили своего местного бога во главе Эннеады и в то же время обеспечили старым богам высокое положение. Вследствие этого почитатели Ра, считавшие его старейшим из богов, не имели повода к недовольству в связи с введением Тему в Эннеаду, и местное тщеславие Гелиополя было удовлетворено.
Кроме богов, составлявших «великую Эннеаду» Гелиополя, была и вторая группа из девяти богов, называвшаяся «малой Эннеадой», и третья, еще ниже по иерархии.^ Можно предположить, что в паут, или сообщества девяти богов, всегда входило именно девять богов, но это не так,Ч и число девять, употреблявшееся в таких случаях, иногда вводит в заблуждение. В сохранившихся фрагментах текстов, где перечисляются боги паут, их иногда десять, иногда одиннадцать. Этот факт легко объяснить, если вспомнить, что египтяне обожествляли различные образы (ипостаси) одного и того же бога или разные периоды его существования. Так, заходящее Солнце, называемое Тему или Атму, восходящее Солнце, называемое Хепера, и полуденное Солнце, называемое Ра, были тремя образами одного бога. И если какой-либо из них включался в паут, сообщество девяти богов, то остальные два присоединялись к нему автоматически, и тогда паут содержал одиннадцать богов вместо девяти. Аналогично этому предполагалось, что различные образы каждого бога или богини, принадлежавших паут, также входят в него, хотя общее число богов из-за этого становилось больше. Поэтому не следует думать, что в трех Эннеадах было двадцать семь богов (9 x 3 = 27), даже если символ бога встречался в текстах двадцать семь раз.
Мы уже упоминали об огромном количестве богов, известных египтянам, но вполне понятно, что особо почитались те боги, которые, как полагали жители Египта, имели отношение к человеческой судьбе в этом мире и в мире ином. Их число было ограниченно, и фактически это были члены великой Эннеады богов Гелиополя, то есть те, кто принадлежал к циклу Осириса. Вкратце их можно описать следующим образом:
ТЕМУ, или АТМУ, то есть «тот, кто завершает» день, аналогично тому как Птах был «тем, кто открывает» день. В рассказе о сотворении мира он провозглашает, что «развивался в образе бога Хепера». В гимнах его именуют «создателем богов», «творцом людей» и т. д. Среди богов Египта он занял место Ра. По всей видимости, его культ был очень древним, ибо еще во времена фараонов V династии Тему традиционно представляли в образе человека.
ШУ – первородный сын Тему. Согласно одной из легенд, он происходил непосредственно от этого бога, согласно другой его матерью была богиня Хатхор, тогда как третья легенда называет его сыном Тему и богини Иусасет*. Именно Шу проложил путь между богом Себом и богиней Нут и поднял ее, чтобы образовалось небо. Об этом напоминают изображения Шу, где он представлен поднимающимся из земли с солнечным диском на плечах. Из сил природы он олицетворял свет и, стоя на вершине лестницы в Гермополе Великом, каждое утро поднимал небо и в течение дня удерживал его. Для облегчения этой работы он воздвиг столбы в каждой из сторон света, и поэтому «столбы Шу» являются как бы подпорками неба.
ТЕФНУТ – сестра-близнец Шу. Из сил природы она олицетворяла влагу или солнечное тепло; как богиня умерших она, видимо, была каким-то образом связана с утолением их жажды. Шу служил правым глазом Тему, а она – левым, то есть Шу представлял аспект Солнца, а Тефнут – Луны. Таким образом, боги Тему, Шу и Тефнут образуют триаду. В легенде о сотворении бог Тему после рассказа о том, как Шу и Тефнут произошли из него, говорит: «Так из одного бога я стал тремя».
СЕБ – сын бога Шу. Его называют «Эрпа», т. е. «наследным правителем» богов и «отцом богов» – имея в виду, конечно, Осириса, Исиду, Сета и Нефтиду. Первоначально он считался богом земли, но впоследствии стал богом мертвых, символизируя землю, где погребались умершие. Одна из легенд отождествляет его с гусем, птицей, которая в более поздние времена была посвящена ему. Себа часто называли «Великим Гоготуном» в соответствии с представлениями о том, что он сотворил изначальное яйцо, из которого произошел Мир.
НУТ – жена Себа и мать Осириса, Исиды, Сета и Нефтиды. Первоначально она была персонификацией неба и олицетворяла женский принцип, активно участвовавший в сотворении вселенной. Согласно древним воз зрениям, Себ и Нут существовали в изначальной пучине вод вместе с Шу и Тефнут; впоследствии Себ стал землей, а Нут – небом. Эти божества соединялись каждый вечер и оставались вместе до утра, когда Шу разделял их и возносил богиню неба на четыре своих столба. Нут почитали как мать богов и всего живого. Считалось, что она и Себ давали пищу не только живым, но и умершим. Несмотря на то, что в Египте бытовало множество мнений о точном местонахождении рая праведников, во все времена все жреческие школы соотносили его с определенной областью неба. Многочисленные упоминания в текстах небесных тел – Солнца, Луны и звезд, пребывающих вместе с умершими, доказывают, что конечное пристанище душ праведников находилось не на земле. Богиню Нут иногда изображали в виде женщины, вдоль тела которой путешествует солнце, а иногда – коровы. Деревом, посвященным ей, был сикомор.
6. ОСИРИС – сын Себа и Нут, муж Исиды, отец Хора. В предыдущей главе история этого бога изложена достаточно полно, так что сейчас мы лишь кратко ее напомним. Осирис считался человеком, хотя и имевшим божественное происхождение; он жил и правил как царь на земле. Он был предательски убит своим братом Сетом, который расчленил его тело на четырнадцать частей и разбросал их по всему Египту. После смерти Осириса Исида с помощью магического заклинания, открытого ей Тотом, воскресила его, и он породил сына, названного Хором. Когда Хор вырос, он вступил в сражение с Сетом, победил его и таким образом «отомстил за своего отца». Посредством магического заклинания, сообщенного ему Тотом, Осирис восстановил и оживил свое тело, став символом воскресения и бессмертия. Возможно еще в додинастический период он был надеждой, судьей и богом умерших. В одной из своих ипостасей Осирис был солнечным божеством и изначально, по-видимому, представлял солнце после заката, но, помимо этого, отождествлялся и с луной. Как бы то ни было, во времена правления XVIII династии он уже равен Ра, а еще позже ему стали приписывать атрибуты Бога и всех «богов».
ИСИДА – жена Осириса и мать Хора. Как богиня природы при сотворении она находилась в солнечной ладье Ра и, вероятно, олицетворяла рассвет. После того как ей удалось воскресить тело мужа при помощи магического заклинания, ее стали называть «владычицей волшебства». Странствия Исиды в поисках тела мужа, муки рождения Хора и тяготы его воспитания в тростниковых топях Дельты, а также те преследования, которые она претерпела от врагов Осириса, часто упоминаются в древнеегипетских текстах всех периодов. У нее было много различных ипостасей, но более всего египтян привлекал образ Исиды как «божественной матери». Эта ипостась воплотилась в тысячах статуй, представляющих Исиду кормящей грудью младенца Хора, которого она держит на коленях.
СЕТ – сын Себа и Нут и муж Нефтиды. В древнейшие времена он считался братом и другом Хора Старшего, греческого Ароуэриса. Сет олицетворял ночь, а Хор – день. Оба бога оказывали умершим дружескую помощь; в том числе – устанавливали и держали лестницу, по которой умершие восходят с земли к небесам, и помогали подниматься по ней. Но в более поздний период взгляды египтян относительно Сета изменились. Вскоре после правления фараонов «Сети», чьи имена происходили от его имени, он стал воплощением всего злого, страшного и ужасного в природе: безлюдной пустыни, грозы, бури и т. д. Сет как сила природы всегда вел борьбу с Хором Старшим, то есть ночь сражалась с днем за господство. Но тем не менее оба произошли из единого источника, и на одном из рисунков их головы принадлежат одному телу. Когда Хор, сын Исиды, вырос, он вступил в схватку с Сетом, убийцей его отца Осириса, и победил. Во многих текстах эти два изначально различных сражения смешиваются, как и два бога Хора. Победа Хора над Сетом в первой битве олицетворяет только победу дня над ночью. Но поражение Сета во втором сражении, по-видимому, должно рассматриваться как победа жизни над смертью и добра над злом*. Символом Сета было животное с головой, похожей на верблюжью, до сих пор не идентифицированное окончательно. Изображения этого бога встречаются довольно редко, так как большинство из них египтяне уничтожили, когда отношение к нему изменилось.
9. НЕФТИДА – сестра Исиды и ее спутница во всех скитаниях и бедах. Как и Исида, она находилась в солнечной ладье при сотворении, вероятно, олицетворяя сумерки или самое начало ночи. Согласно одной из легенд, она родила Анубиса от Осириса. Но в текстах его отцом называется Ра. В погребальных папирусах, стелах и т.д. Нефтида всегда сопровождает сестру, когда та помогает умершим, и поскольку она вместе с Осирисом и Исидой побеждает зло, исходящее от ее мужа (Сета), то помогает умершим превозмочь силы смерти и тления.
Итак, мы рассказали о девяти богах Гелиополя, но среди них нет ни Тота, ни Хора, сына Исиды, игравшего столь важную роль в истории своего отца, Осириса. Оба эти бога, однако, включаются в Эннеаду в различных фрагментах текста, и отсутствие упоминаний о них, вероятно, является следствием ошибки переписчиков. Мы уже осветили основные моменты истории Хора и Тота, и теперь можно кратко перечислить главных богов других Эннеад.
НУ – «отец богов» и прародитель «великой Эннеады». Он был изначальной массой вод, из которой все произошло.
ПТАХ – наиболее активный из трех великих богов, выполнявших повеления Тота, который выражал волю изначальной созидательной Силы. Он был самосотворенным и являлся аспектом бога Солнца Ра как «тот, кто начинает день». В «Книге Мертвых» он упоминается как «отверзавший уста» богов, и именно в этом качестве стал богом цикла Осириса. Его женским подобием была богиня СЕХЕТ*. Последним членом триады, возглавлявшейся Птахом, являлся НЕФЕР-ТЕМУ*.
ПТАХ-СЕКЕР – это двойной бог, образовавшийся при слиянии Секера (египетское название воплощения быка Аписа* из Мемфиса) с Птахом.
ПТАХ-СЕКЕР-АУСАР* был триединым богом, который символизировал жизнь, смерть и воскресение.
ХНЕМУ – один из старейших космических богов, помогавших Птаху выполнять повеления Тота, который выражал словами волю изначальной созидательной Силы. Он описывается как «творец того, что есть, создатель того, что будет, источник того, что создано, отец отцов и мать матерей». Именно он, согласно одной из легенд, вылепил человека на гончарном круге.
ХЕПЕРА – древний изначальный бог, символ материи, содержащей внутри себя зародыш жизни и готовой породить новое существование; он представляет мертвое тело, из которого готово родиться новое, духовное. Он изображается человеком с жуком-скарабеем вместо головы, и это насекомое стало его эмблемой, потому что считалось саморожденным и самосотворенным. До наших дней некоторые из жителей Судана толкут в порошок сушеных скарабеев или жуков и пьют его с водой, считая, что это обеспечит им многочисленное потомство. Имя «Хепера» означает «тот, который катит». Если принять во внимание обыкновение этого насекомого катить впереди себя шар, наполненный яйцами, то станет понятно, почему бог был так назван. И как шар с яйцами катится до тех пор, пока зародыши не созреют и не родятся для новой жизни, так и солнце следует по небу, излучая свет и тепло, а с ними и жизнь; все на земле создается и существует благодаря его милости.
РА был, вероятно, старейший из богов, которым поклонялись в Египте, и имя его восходит ко временам столь древним, что его значение неизвестно. Он всегда считался зримым образом Бога и богом этой земли, которому ежедневно приносились подношения и жертвы. Время начало существовать, когда при сотворении мира Ра появился над горизонтом в виде Солнца, и в древности жизнь человека сравнивалась с его ежедневным путем. Считалось, что Ра путешествовал по небесам в двух ладьях: с восхода солнца до полудня – в ладье АТЕТ или МАТЕТ, а с полудня до заката – в ладье СЕКТЕТ. Во время восхода на него нападал АПЕП, могучий «дракон» или змей – олицетворение зла и тьмы. С этим чудищем Ра сражался до тех пор, пока огненные дротики, которые он метал в тело Апепа, не опаляли и не сжигали змея. Демоны, сопровождавшие страшного врага, тоже уничтожались огнем, а их тела изрубались в куски. Эта история повторяется в легенде о битве Хора и Сета, и первоначально в обоих вариантах она представляла борьбу между светом и тьмой, происходившую ежедневно. Однако позднее, когда Осирис занял место Ра и Хор, олицетворявший божественную мощь, собирался отомстить за жестокое убийство своего отца и зло, причиненное ему, понятия справедливости и несправедливости, добра и зла, правды и неправды, относящиеся к области морали, были перенесены также на свет и тьму, то есть на Хора и Сета.
Поскольку Ра был «отцом богов», то очевидно, что каждый бог должен представлять один из его аспектов, а сам Ра – каждого бога. Этот факт хорошо иллюстрирует гимн Ра, начертанный на стенах наклонного коридора в гробнице Сети I (около 1370 г. до н. э.)*. Мы приведем из него следующие отрывки:
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, тот, кто входит в обители Амента; смотри: тело [твое] – это Тему».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, тот, кто входит в тайное обиталище Анубиса; смотри: тело [твое] – это Хепера».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, тот, чья жизнь длиннее, чем жизнь скрытых образов; смотри: тело [твое] – это Шу».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила,., смотри: тело [твое] – это Тефнут».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, заставляющая природу зеленеть в свое время; смотри: тело [твое] – это Себ».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, ты – могущественное существо, которое судит,.. смотри: тело [твое] – это Нут».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, владыка... смотри: тело [твое] – это Исида».
«Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, чья голова дает свет тем, кто перед тобой; смотри: тело [твое] – это Нефтида».
19. «Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, ты – источник божественных членов, ты – Единый, порождающий то, что зачато; смотри: тело [твое] – это Хор».
20. «Слава тебе, о Ра, ты – возвышенная Сила, пребывающая и освещающая небесную глубь; смотри: тело [твое] – это Ну».
В последующих строках Ра отождествляется со многими богами и божественными существами, имена которых появляются в текстах реже, чем приведенные выше, и ему приписываются атрибуты всех этих богов. Очевидно, что во времена, когда этот гимн был написан, господствовал именно политеизм, а не пантеизм, как предполагают некоторые, и, несмотря на то что фиванский бог Амен постепенно набирал силу как глава всех египетских Эннеад, мы повсюду видим явное стремление подчеркнуть, что каждый бог, иноземный или местный, представляет собой одну из ипостасей Ра.
Амен, о котором мы только что упомянули, первоначально был местным богом Фив. Его святилище основано или восстановлено еще во времена XII династии (около 2500 г. до н. э.). Этот «скрытый» бог (таково значение слова «Амен») являлся преимущественно богом Южного Египта, но, когда фиванские правители победили своих врагов на севере, объединив страну, Амен стал верховным божеством и фараоны XVIII, XIX и XX династий наделили его храмы наивысшей властью. Жрецы называли Амена «царем богов» и старались заставить весь Египет признать его таковым. Однако, несмотря на свое могущество, они видели, что не смогут добиться этого, если не отождествят его со старейшими богами страны. Они объявили, что Амен олицетворяет скрытую и таинственную силу, создавшую и поддерживающую существование Вселенной, и что символом этой силы является Солнце. В связи с этим они прибавили его имя к имени Ра, и в таком виде он постепенно присвоил атрибуты и силу Ну, Хнему, Птаха, Хапи и других великих богов. В середине правления XVIII династии Амен-хетеп (или Аменофис) IV (около 1500 г. до н. э.)* возглавил переворот против главенства Амена, однако он потерпел неудачу. Этот фараон ненавидел бога и само его имя так сильно, что изменил свое имя на «Хуэн-Атен», т. е. «Слава солнечного Диска». Он приказал стереть имя Амена со стен храмов и других крупных сооружений, а также отовсюду, где только возможно, и во многих местах это действительно было сделано. Сейчас невозможно точно определить религиозные взгляды фараона, но он, вне всяких сомнений, хотел заменить культ Амена культом Атена, который представлял одну из форм бога Солнца, почитавшуюся в Анну (Он, или Гелиополь. – У. Б.) в очень древние времена. Дословно «Атен» означает «Диск Солнца», однако за давностью лет трудно понять, в чем заключалась разница культов Ра и «Ра в его Диске». Тем не менее, мы можем быть уверены, что между ними существовало какое-то тонкое теологическое различие. Но каким бы ни было это различие, оно оказалось достаточным для того, чтобы Аменофис перенес столицу из Фив в другое место, к северу от этого города, и там поклонялся своему любимому богу – Атену. В дошедших до нас картинах поклонения Атену бог изображается в виде диска, из которого исходит множество рук, дарующих жизнь его почитателям. После смерти Аменофиса культ Атена пришел в упадок и Амен вновь занял главенствующее положение в сознании египтян.
Недостаток места не позволяет привести здесь полный перечень титулов Амена, и кратких выдержек из «Папируса принцессы Неси-Хенсу» будет достаточно, чтобы дать представление о том уважении, каким пользовался этот бог примерно в 1000 году до нашей эры. Здесь к Амену обращаются как к «священному богу, повелителю всех богов, Амену-Ра, владыке престолов мира, правителю Апта (т. е. Карнака. – У. Б.), священной душе, рожденной в начале всего; великому богу, живущему по правде и справедливости; первой Эннеаде; давшей жизнь двум остальным; бытию, в котором пребывают все боги; Единому Единого; создателю всего, что появилось, когда вначале возникла земля; тому, чьи источники скрыты, чьи образы многочисленны и чье развитие не может быть познано. Священный образ, возлюбленный, ужасный и могущественный... повелитель пространства; могущественный Единый образ Хепера, родившийся через Хепера, повелитель образа Хепера; когда он появился, ничего не существовало, кроме него. Он сиял над землей с незапамятных времен; он – Диск, владыка света и сияния... Когда этот священный бог создал себя, небеса и земля были сотворены его сердцем (или: разумом. –У. Б.)... Он – Диск Луны; красота, наполняющая землю и небо; неутомимый и благодетельный царь, воля которого проявляется от рассвета до заката, из чьих божественных глаз появляются мужчины и женщины, из чьих уст поистине происходят боги; [тот, кто] сотворяет и дает пищу, и мясо, и питье, и [тот, кто] создал все сущее. Он – властелин времени, и он проходит сквозь вечность. Он – старец, возрождающий свою молодость... Он – Сущность, которая не может быть познана, и он скрыт более, чем все другие боги... Он дает долгую жизнь и умножает годы тех, кто пользуется его расположением; он – милостивый заступник того, кого он поместил в своем сердце, и он – создатель вечности и постоянства. Он – царь Севера и Юга; Амен-Ра, царь богов; владыка неба и земли, вод и гор, с чьим появлением земля начала существовать; могущественный, более царственный, чем все боги первой Эннеады».
Следует отметить, что в приведенном отрывке Амен именуется «Единый Единого», или «Единый»; такой титул в современном понимании не имеет отношения к единству Бога. Но если эти слова не выражают идею единства, то каков же тогда их смысл? Ведь говорится также, что он «без второго», и нет сомнения в том, что египтяне, объявляя своего бога Единым и без второго, имели в виду то же, что евреи и арабы, провозглашавшие, что их Бог Един. Такой Бог был Существом, совершенно отличавшимся от олицетворенных сил природы и от существ, которых, за неимением лучшего имени, назвали «богами».
Кроме Ра в древнейшую эпоху существовал бог, носивший имя ХОР, чьим символом служил сокол – видимо, первое из живых существ, которому поклонялись египтяне. Хор был богом Солнца, как и Ра; в более поздние времена его начали путать с Хором, сыном Исиды. Основными образами Хора, как следует из текстов, были Херу-ур (Ароуэрис), Херу-мерти, Херу-нуб, Херу-хент-хат, Херу-хент-ан-маа, Херу-хути, Херу-сам-тауи, Херу-хекенну, Херу-Бехутет. Изначально с одним из образов Хора были связаны четыре бога стран света, или «четыре духа Хора», поддерживающие небо по четырем его углам. Их имена – ХАПИ, ТУАМУТЕФ, АМСЕТ и КЕБСЕННУФ*; они олицетворяли соответственно север, восток, юг и запад. Внутренности умерших бальзамировались и помещались в четыре сосуда, так что каждый из них находился под защитой одного из этих богов. Другими важными богами умерших были:
АНУБИС, сын Ра или Осириса, правитель обители умерших, разделявший власть с АП-УАТ* на «погребальной горе»; символом обоих является шакал.
ХУ* и СА*, дети Тему или Ра, появляющиеся в солнечной ладье при сотворении и позднее, в сцене Суда.
Богиня МААТ, участвовавшая в сотворении мира вместе с Тотом, Птахом и Хнему; ее имя означает «пря мая», следовательно – справедливая, истинная, правдивая, настоящая, подлинная, честная, праведная, стойкая, неизменная (в правде) и т. п.
Богиня ХЕТ-ХЕРТ, ХАТХОР*, т. е. «дом Хора», та часть неба, где восходило и заходило солнце. Хатхор было посвящено дерево сикомор, и умершие молились о том, чтобы она кормила их небесной пищей из его плодов.
Богиня МЕХ-УРТ*, представлявшая ту часть неба, где солнце совершает свой ежедневный путь и где, как считалось когда-то, проходил Суд над умершими.
НЕЙТ*, мать Себека, также богиня восточной части неба.
СЕХЕТ и Б ACT*, божества с головами льва и кошки, символизирующие соответственно разрушительную и опаляющую силу солнца и его нежное тепло.
8) СЕРК*, один из образов Исиды.
9) ТА-УРТ (Туэрис) – родоначальница богов.
УАЧЕТ, один из образов богини Хатхор; она властвовала над северной частью неба, в то время как НЕХЕБЕТ* была властительницей южной его части.
НЕХЕБ-КА* – богиня, обладающая магическими силами и имеющая в своих атрибутах некоторое сходство с Исидой.
СЕБАК, один из образов бога Солнца; в более поздние времена его смешивали с Себеком – другом Сета.
АМСУ (иначе МИН, или ХЕМ) – олицетворение созидающей и воспроизводящей силы природы.
БЕБ (или БАБА) – «первородный сын» Осириса.
ХАПИ, бог Нила, с которым отождествлялось большинство великих богов.
Имена существ, в ту или иную эпоху называвшихся в Египте «богами», столь многочисленны, что простое перечисление их заняло бы много страниц и в книге, подобной нашей, просто не уместилось бы. Поэтому мы отсылаем читателя к книге Lanzone «Mitologia Egizia», где перечислено и описано большое количество этих существ.